Наталия Григорьева
Редакционное задание выводит тележурналистку на детективную историю. Кадр из фильма
В российский прокат выходят «Самозванцы» – дебютная полнометражная картина Марии Рейзен, премьера которой состоялась в рамках конкурса «Русские премьеры» Московского международного кинофестиваля. Действие этой исторической и кинематографической притчи разворачивается в октябре 1993 года в Москве и окрестностях на фоне важнейших для страны и мира событий, и герои картины в исполнении – их непосредственные участники и свидетели.
Лиза (Линда Лапиньш) на синей «Ниве» мчится среди ночи в сторону «Останкино» – на подъезде ее останавливает ОМОН, однако девушка дерзко осаждает мальчишку в форме. Корочка телекомпании «ВИД», журналисткой которой является героиня, оказывает магическое действие – и вот она уже идет по коридорам на рабочее место. Фоном звучат тревожные новости, но коллеги смотрят «Санта-Барбару», как будто бы отказываясь признавать весь ужас, нарастающий за окном. Лизу вызывает начальник Вадим (Егор Бероев) – оказывается на своей даче скончался заслуженный режиссер, обладатель «Оскара» Борис Берков (Сергей Шакуров) – некогда учитель Лизы и ее давнего возлюбленного, оператора Леши (Владимир Гуськов), только что вернувшегося на родину после нескольких лет жизни в Германии. Выяснять отношения времени нет, вдвоем они отправляются за город, где скончался Берков. Задание – к утреннему выпуску новостей снять репортаж об обстоятельствах ухода из жизни мэтра, однако на месте, где их уже ждет следователь (Анна Михалкова), выясняется, что есть история поинтереснее.
Дача Бориса походит на самодельный павильон киностудии, а сам он в последнее время был занят работой над экранизацией пушкинского «Бориса Годунова» с самим собой в главной роли. На десятках кассет – разрозненные сцены, на которых бояре совещаются в хамаме, Годунов и Шуйский (Михаил Филиппов) беседуют, будто сицилийские мафиози, Марина Мнишек (Уршула Малка) и Лжедмитрий (Ильдар Гайнутдинов) беседуют через стекло, как при тюремном свидании. Исторические костюмы сменяются современными, диалоги перекликаются с современностью. Почуяв потенциальную сенсацию, начальник Лизы заявляет в прямом эфире, что она закончит фильм – отступать некуда, как и попавшим в осаду сотрудникам «Останкино», среди которых и оператор Леша.
Грех не воспользоваться символизмом, который подкидывает история: сразу же, в прологе, авторы «Самозванцев» сравнивают Смутное время с событиями начала 90-х, в обоих случаях главными героями становятся Борисы, Годунов и Ельцин. Третий, вымышленный, Борис – Берков, уловив очевидное повторение истории и решив его зафиксировать, таинственно погибает, оставив в качестве наследия ультимативное киновысказывание о судьбе родины. Напрашивающиеся выводы из которого ближе к финалу делает играющий сценариста незаконченного фильма Александр Адабашьян – дескать, Смутное время в России не начиналось и не заканчивается, а правят страной и тогда, и сейчас сплошь самозванцы. К которым он, впрочем, самокритично относит и себя, переписывающего Пушкина, и Лизу, переснимающую фильм Беркова.
Пафос, к счастью, удается приглушить трогательной и камерной личной сюжетной линией героев. Лизы – матери-одиночки, вдруг обретающей зыбкую надежду на выстраданное семейное счастье, Леши, не потерявшего чувств вопреки времени и расстоянию, да и прочих маленьких людей, кучкующихся вдали от шума революции, в дачной зелени – пир во время чумы ведь тоже является паттерном, повторяющимся из века в век. В кадр, слегка ретростилизованный по цвету и в целом по изображению, то и дело врывается реальная тревожная хроника. На ней – кадры не только госпереворота, но и, к примеру, приезда в Москву Майкла Джексона. Герои вторят этому противоречивому слому – пока еще стильные, дерзкие, юные. Полные надежд, некоторые из которых продержатся не дольше полутора часов, отведенных на хронометраж «Самозванцев». История зацикливается и повторяется, неотделимая от искусства, – и сама становится произведением, встающим в один ряд с операми, фильмами, поп-концертами и, конечно, балетами.
