Роза Цветкова
И будешь ты высоким кареглазым брюнетом.
Фото UPG/PhotoXPress.ru
В жизни каждого человека, наверное, случается момент, когда хочется узнать свое будущее. Или даже не хочется, а тебе все равно про него рассказывают. Услуга «узнай о себе все» была особенно популярна в 90-е. Популяция экстрасенсов тогда хотя и не затмевала по численности сегодняшних чиновников, но претендовала на влияние во всех аспектах жизни среднестатистического россиянина. Гарантировалось все. Нужен карьерный успех? Пожалуйста! Хотите узнать имя разлучницы и выяснить, натуральная ли она блондинка? Улучите момент, отрежьте клок ее волос, принесите добычу ворожее, и она снимет с вас заклятье. Сколько будет детей, предстоит ли вам дальняя дорога, когда варить компот или сажать огурцы – труженики магии и пророчеств брались за решение любой проблемы.
Прайм-тайм на ТВ был также ими оккупирован. В назначенный час вся страна сидела у экранов телевизоров, а потом долго, со вкусом пила заряженную, не путать с зараженной, воду и терпеливо ждала, когда наконец пойдут остановившиеся в первой половине ХХ века дедушкины часы.
Именно тогда, кажется, астролог Тамара Глоба зачем-то предрекла российской столице в начале следующего столетия провалиться в тартарары, а российский президент Борис Ельцин обещал лечь на рельсы, если вырастут цены на продукты. Москва, правда, до сих пор стоит на месте, а сдерживание роста цен ценой собственной жизни уже давно никто не обещает (про бороду Чурова и честные выборы – отдельная история), но в 90-е большинство граждан все-таки верили, что лучшая жизнь вот-вот настанет, а потому ходили на сеансы к предсказателям так же часто, как сегодня на фитнес.
К известной на всю Москву прорицательнице Любе меня уговорила пойти подруга. Одной идти ей было страшновато, вдруг что-нибудь такое наговорится, нагадается, что хоть в обморок падай, поэтому без спроса сначала записала нас обеих на сеанс, ждать своей очереди надо было недели две, а потом просто поставила перед фактом. 50 долл. в 91-м были весомой суммой, и за эти деньги, убеждала меня Надежда, мы узнаем все не только про свое будущее, но и про детей, внуков в очень далекой перспективе и вообще всего своего рода.
И вот мы – в комнате предварительного ожидания. Сидеть в очереди, несмотря на запись, часа три, не меньше, моя Надежда сладострастно прислушивается к тому, что дамы самых разных возрастов и темпераментов рассказывают друг другу про маму Любу. К одной из посетительниц после трех сеансов вернулся муж, правда, говорит она об этом с отвращением, «потому что, как пил, скотина, так и продолжает». Другой во сне явилась давно умершая мать и велела пойти к Любе и сделать все, что та скажет.
Вот наконец захожу к вещунье и я. Небольшая комнатенка, повсюду свечи, иконы. Кто не помнит или не знает, церковная атрибутика была тогда не так чтобы в открытом доступе. Еще в памяти у всех, что за крещение ребенка, к примеру, можно поплатиться партбилетом, если он у кого был. Списки отступников от единственно правильной и руководящей линии КПСС передавались куда положено, потом – на производство. А там – кому как повезет. А на Пасху, которая по времени довольно часто совпадала с днем рождения небезызвестной певицы, по телику обязательно крутили ее концерт. Ну, чтобы молодежь, увлекшись редким тогда зрелищем, позабыла про крестный ход в полночь. Это срабатывало, отечественный телешоу-бизнес был еще не настолько раскручен, и Алле Пугачевой, чтобы привлечь массы, не обязательно надо было рассказывать на всю страну про подробности своей личной жизни.
В полумраке я не сразу разглядела Любу. А она подошла совсем близко.
– Вокруг тебя очень много людей, – говорит как-то угрожающе. И так зырк глазищами в мою сторону, как я реагирую?..
А я молчу, но без трепета.
– Очень много, и мужчин, и женщин. – Голос предсказательницы набирает силу.
Я продолжаю молчать. Возразить-то нечему, работа в газете и в самом деле предполагает общение со множеством людей – и мужчин, и женщин.
– С некоторыми из них у тебя бывают очень серьезные разговоры.
– Ну да, – вспомнилось машинально, – сколько ни прошу соседку выключать свет в коммунальном коридоре на ночь, бесполезно, все равно горит.
Эмоции на моем лице Любу приободрили.
– Ты кто по профессии? – вкрадчиво так спрашивает.
– Журналист, – наконец-то и мне было что сказать.
Что тут началось!
 А порчу тебе наводит шапка, оставь ее здесь... Фото Reuters |
Меня посадили в плюшевое кресло, по неприметному сигналу принимающей стороны принесли кофе. Сама предсказательница присела рядышком, предварительно дунув на все свечи разом. В комнате резко запахло ладаном, и из величественной и могущественной предсказательницы Люба мигом превратилась в обыкновенную, и даже показалось, не вполне удовлетворенную жизнью женщину. Запричитала, жалуясь. Мол, есть у нее сын, молодой, красивый, талантливый. Поет, словно соловей в мае. Но раскрутиться не может, на телевидение никак не пробиться, а ведь только оно сегодня залог успеха.
– Но там таких денег требуют за то, чтобы клип в телеэфир поставить, что мне с вами, – кивок в сторону комнаты ожидания, – работать и работать. Нет ли у тебя, моя золотая, на ОРТ (тогда так назывался Первый канал. – «НГ») знакомых? Если поможешь, приходи ко мне в любое время безо всякой записи. Все расскажу, помогу.
Я мнусь, пытаясь, а может, вовсе не желая вспоминать про полезные Любе связи. Тем более что за последующие сеансы платить не надо будет, уточнения не последовало. А моя предсказательница тем временем продолжает рассказывать про свою непростую материнскую долю – сердце болит, как хочется, чтобы мальчика заметили, песни у него в самом деле красивые, до слез доводят всех, кто слушает, да и деток, ее внуков то есть, кормить надо...
– Вот он, мой родной, сам все расскажет, – кивнула в сторону двери – но вместо мелькнувшего там силуэта молодого человека в комнате остается только его голос: «Мама, все ждут, обедать пора».
Моя собеседница опомнилась, подсобралась, и словно не она минуту назад на жизнь жаловалась, деловито стала мне советовать:
– Придешь домой, возьми щепотку соли, красного перца, сожги на свечке заветное желание и в полночь выходи на перекресток…
Так что, прежде чем узнать про будущее, неважно чье, трижды подумайте – а оно вам надо?
