Про людей моего времени

Полотна воспоминаний наедине с вечностью... Фото Pixabay

Дом, где прошли первые годы моей жизни, стоит в Пушкарёвом переулке, что между Сретенкой и Трубной. До революции его владельцем был мой дед Иван Степанович Дементьев, ну а после нее семья жила в двух комнатах одной из коммунальных квартир этого дома.

Я родился в Москве в 1937-м…

Хорошо помню годы войны. В городе оставалось мало гражданских, но мама отказалась эвакуироваться, заявив, что немцев в столицу не пустят и уезжать нет смысла. Отец работал в НИИ и вместе с институтом был эвакуирован в Новосибирск. Мы остались одни: мама, бабушка, собака Туки и я. Жизнь потекла тихая и грустная, наполненная тревожным ожиданием. На детскую продовольственную карточку давали хлеб, крупу, сахар и 400 граммов сливочного масла на месяц, на мамину иждивенческую – хлеб, соль и спички. Троллейбусы и трамваи ходили редко, только метро работало как часы. Жестко соблюдался комендантский час, редкий вечер не приходил участковый с требованием улучшить светомаскировку окон.

В конце ноября появились слухи, что наступление немцев под Москвой захлебнулось, вскоре они получили официальное подтверждение – Красная армия отбросила немцев от ближних подступов к Москве и продолжала успешное контрнаступление. У всех на устах были имена военачальников, участвующих в сражениях под Москвой, особенно популярна была фамилия командующего 16-й армией генерал-лейтенанта Рокоссовского, и мама решила ему написать. Откуда она узнала адрес его полевой почты – не знаю, скорее всего написала «на деревню дедушке». Но однажды мы получили письмо прямо с фронта – и прямо от командующего армией Рокоссовского:

«Здравствуйте, тов. МЧЕДЕЛОВА.

Получил Ваше письмо и искренне благодарю за поздравление и хорошие пожелания в разгроме немецких захватчиков. Можете быть уверены, что коварный враг будет разбит и уничтожен. Русский народ никогда не был и не будет порабощен захватчиками.

Желаю Вам и Вашему любимому сыну Светику быть здоровыми и жизнерадостными.

С приветом

/ РОКОССОВСКИЙ/ 2 февраля 1942 г.»

Меня звали Александром, но до 14 лет действительно называли Светиком.

…Весной 1944 года мы с мамой шли по Тверскому бульвару. Стоял роскошный солнечный день, асфальт на тротуарах был уже сухой, веяло весенней свежестью. Возле Камерного театра (ныне Театр им. Пушкина) мы увидели идущего навстречу мужчину в широкополой шляпе и с тростью.

– Здравствуйте, Александр Яковлевич! – громко сказала мама.

Мужчина остановился и внимательно посмотрел на нас.

– Здравствуйте, Мчеделова. Как поживаете? Как ваши дела?

– Всё, слава богу, хорошо.

– А это ваш сын? Какой большой! Как его зовут?

–В вашу честь, Александр Яковлевич, Александром.

– Так уж в мою честь? Но все равно очень приятно. Пожелаю вам и вашему сыну счастья. – И, улыбнувшись глазами, пошел в сторону Пушкинской площади. Это был режиссер Таиров.

Актриса Мария Андреева и режиссер Вахтанг Мчеделов репетируют. Кадр из документального фильма «Мария Андреева – друг Горького» © РИА Новости

Как и имена многих выдающихся представителей русского театрального искусства, имя Мчеделова после его смерти было практически забыто. И вдруг! В середине 70-х годов прошлого века в журнале «Новый мир» была напечатана «Повесть о Сонечке» Марины Цветаевой, и страсти в читающей части московской интеллигенции накалились. Эта пугающе-восторженная повесть о любви женщины к женщине, наполненная реальными персонажами с неоднозначными эмоциональными оценками их поведения, вызвала двойственное отношение. И особое внимание – персонаж, скрывающийся под псевдонимом «Ю», в котором нетрудно было распознать благополучно здравствующего руководителя Театра им. Моссовета Юрия Завадского. Но для нашей семьи важно было другое – упоминание Цветаевой имени Мчеделова, с которым она, оказывается, была в дружеских отношениях: «… о Вахтанге Левановиче Мчеделове. Он глубоко любил стихи и был мне настоящим другом и настоящей человечности человеком, и я бесконечно предпочитала его блистательному Евгению Вахтангову. В Мчеделове, человеке театра, мне нравилась эта падкость на иные миры, в человеке зрелища – страсть к незримому».

…На том же Бульварном кольце тем же летом мы с мамой ехали на трамвае «А». Дело было днем, вагон был почти пуст. В районе Покровских ворот в трамвай вошел высокий красивый молодой человек в форме офицера ВВС. И сразу подошел к маме:

– Здравствуйте, Любовь Ивановна. Какими судьбами?

– Здравствуйте, Сергей Владимирович. Это я должна была вас спросить, как вы оказались здесь?

Они о чем-то поговорили. Трамвай подходил к Трубной площади, нам пора было выходить.

– Светик, познакомься. Это твой любимый поэт Сергей Владимирович Михалков. Сын очень любит ваши стихи, особенно про дядю Стёпу и «А у нас в квартире газ, а у вас?..».

Мы вышли, красавец мужчина приветливо улыбнулся нам на прощание.

…Каждый год в день рождения своей юношеской любви, 12 марта, я езжу на Новодевичье кладбище, где она похоронена. Рядом могилы знаменитостей: Бориса Ельцина, Раисы Горбачёвой, Сергея Михалкова, Юрия Никулина… В тот раз я, как обычно, приехал на кладбище. У могилы Сергея Михалкова стояла плотная толпа людей – исполнялось 100 лет со дня его рождения. Несколько в стороне возвышалась фигура одного из его сыновей, знаменитого кинорежиссера и блестящего киноактера. Я подошел к нему: «Простите, не могли ли вы уделить мне минуту вашего внимания?» Он посмотрел на меня, но ни слова не ответил. И вместо того, чтобы рассказать о своем почти 70-летней давности мимолетном знакомстве с его батюшкой, я вдруг выдал: «Моя приятельница, которая здесь похоронена, родилась в тот же день, что и ваш отец, да и мы с вами тоже родились в один день, 21 октября. Не удивительны ли подобные совпадения?»

В его глазах промелькнула чуть заметное подобие улыбки:

– А в каком году вы родились?

– В 1937-м.

– Как мой старший брат.

В памяти неожиданно всплыли заключительные слова из романа Юрия Домбровского «Факультет ненужных вещей»: «А случилась вся эта невеселая история в лето от рождения вождя народов Иосифа Виссарионовича Сталина пятьдесят восьмое, а от Рождества Христова в тысяча девятьсот тридцать седьмой недобрый, жаркий и чреватый страшным будущим год».