Евгений Григорьев. Истек шестимесячный срок после объявления президента Джорджа Буша о выходе США из Договора 1972 года по ПРО. Тем самым исторический документ, три десятилетия служивший одной из главных опор стратегической стабильности, теряет свою силу.
Денонсация Договора по ПРО, решение о которой было официально принято в Вашингтоне в минувшем декабре, - односторонний акт Соединенных Штатов. Как известно, Россия была против такого намерения, на дипломатическом языке считала и считает разрыв договора серьезной ошибкой. В принципе это мнение разделяли все основные партнеры и союзники США, но с ним за океаном не посчитались. В отношении Москвы американский шаг не обошелся без политического коварства. Он был предпринят, напомним, вскоре после ноябрьского визита Владимира Путина в Америку и негативно контрастировал с новой атмосферой российско-американских отношений.
Ликвидацией договора достигается одна из приоритетных целей республиканской администрации. Условия договора, пропагандистски объявленного "реликтом холодной войны", мешали реализации программы создания Национальной противоракетной обороны (НПРО), своего рода разновидности рейгановских планов "звездных войн". Теперь путь к проведению испытаний любых элементов НПРО открыт, их серия начнется в ближайшее время. Что из всего этого получится, реализуемы ли практически замыслы сооружения непробиваемого противоракетного "забора" вокруг США, пока стопроцентно неясно. К тому же теракты 11 сентября показали, что, имей уже американцы НПРО, она не стала бы спасением от изощренного варварства и новых угроз, которыми, собственно, мотивировалась эта программа.
Другое дело, что зримо не оправдались прогнозы крушения стратегической стабильности, высказывавшиеся и Москвой, и другими противниками отказа от Договора 1972 года. Возможный ущерб удалось ограничить подписанными в мае в Москве российско-американским Договором о сокращении наступательных потенциалов (СНП) и Совместной декларацией о новых стратегических отношениях между РФ и США. Что касается стратегической стабильности, то угроза ей обрела глобальный характер прежде всего со стороны международного терроризма. Ее же способно подорвать столкновение Пакистана и Индии, обладающих ядерным оружием, другие известные конфликтные ситуации. Иными словами, проблема обеспечения стратегической стабильности уже не сводится ныне преимущественно к ограничению потенциалов Москвы и Вашингтона.
Тем не менее широкомасштабная реализация НПРО в отсутствие Договора 1972 года, сопровождаемая многомиллиардными финансовыми затратами, остается опасным экспериментом. В ней заложен эгоистический элемент отношения к остальному миру, даже к союзникам. Несмотря на новые российско-американские договоренности, она вполне может стимулировать очередной виток гонки вооружений.
Политически судьба Договора по ПРО целиком на ответственности нынешней администрации США. Даже при соблюдении записанных в этом документе условий выхода из него разрыв действующих международных договоров еще никогда никого не украшал. В самих США этот акт будет иметь некое процессуальное послесловие. Как заявил в Вашингтоне демократ Деннис Кусинич, президент Джордж Буш не имел права разрывать международный договор без согласия законодательного органа. Поэтому Кусинич и еще 30 его коллег-конгрессменов обратились в этой связи с жалобой на действия Буша, а также министра обороны Дональда Рамсфелда и госсекретаря Колина Пауэлла в федеральный суд округа Колумбия. В иске говорится, что ратифицированные договоры имеют статус федеральных законов, которые могут быть изменены только решением конгресса. Суд этим, конечно, воспользуется. Но поезд уже ушел.
Дарья Гармоненко 
