Михаил Сидлин
Игорь Потоцкий анализирует экономику с фотографической точностью.
Фото Натальи Преображенской (НГ-фото)
- Как вы начали снимать?
═
- Когда был маленький, я снимал на камеру "Зенит". Потом неожиданно увидел человека с большой профессиональной камерой и понял, что хочу такую камеру. Я ее купил. И потом оказалось, что надо не только нажимать, но что-то еще и делать с камерой, что там есть выдержка, диафрагма и еще много интересного. Однажды в Москве был чудовищный туман, и я увидел Пушкина, который стоял по шею в тумане, а больше ничего не было видно. Я начал снимать, и с тех пор история продолжается.
═
- Почему вы начали фотографировать?
═
- Это совершенно неожиданное увлечение, которое взялось неизвестно откуда, непонятно зачем, и мне до сих пор не очень понятно, почему оно осталось. Но осталось.
═
- Вам не нравится фотографировать людей. Это происходит потому, что люди вам не очень нравятся или они просто не попадают в поле вашего зрения? Может быть, это обратная сторона профессии?
═
- Поначалу да. Получилось так, как предсказывал Алексей Логинов (известный коллекционер и историк фотографии. - "НГ"). Я ему доказывал, что мне неинтересны люди, что без них замечательно можно обойтись, а он сказал: "Я же знаю, чем это кончится. Вы возьмете "Лейку" и будете снимать людей". Я взял "Лейку" и начал снимать людей.
═
- Но от людей у вас все же остаются отдельные фрагменты: подбородок, но не целиком лицо. У вас нет ни одного портрета, где человек был бы представлен целиком.
═
- Во-первых, я не снимаю портреты. По убеждению. Я этого не делаю не потому, что не хочу, а потому, что не пришло, наверное, время - портрет это отдельный жанр. Мне он пока не очень понятен и не очень интересен. Мне очень нравится то, что Ральф Гибсон однажды написал о сути вещей: нужно подойти как можно ближе, убрать все лишнее и оставить только суть. Я снимаю не людей, а их проявления. А они могут содержаться в чем угодно: у кого в руках, у кого в ногах, у кого в бровях...
Дарья Гармоненко 
