Время ввозить «заначки»

Русские покупатели вскоре смогут так же достать из сейфов «заначки» и показать их в России. Автопортрет Поля Сезанна вынимают из кофра перед аукционом Кристиc.
Фото Reuters

Художественный рынок невозможен без перемещения вещей через границы. Предметы мигрируют оттуда, где нет денег, туда, где они есть. Вопрос в том, как называть эту торговлю. Можно – контрабандной и с нею бороться. Можно называть легальной и поощрять. С введением 1 января нового Таможенного кодекса и поправок к нему Россия приблизилась к свободной торговле в американском ее понимании.

Развитие антикварного рынка, кажется, налицо. От 100-процентной советской пошлины на ввоз произведений искусства через 30-процентную «новорусскую» к нынешнему беспроцентному ввозу «культурных ценностей». Официальный оптимизм по поводу нового таможенного регулирования велик. Представитель Министерства культуры уже заявил, что в Россию ввезено полотно Рубенса. Но радоваться пока рано.

Старые картины приобретают не потому, что они красивы. А потому, что вложения в них ликвидны. Основная причина такой покупки – быстрый рост стоимости. Понятно, что ввоз картины Рубенса с экономической точки зрения бессмыслен без возможности ее последующей реализации. А картину того же Рубенса продать в России по адекватно увеличившейся цене завтра вряд ли будет возможно. Чтобы обеспечить ликвидность, необходим свободный порядок вывоза. Покупать антиквариат – выгодно. Покупать неликвиды – нет. Пока что новый Таможенный кодекс и поправки к нему просто утвердили статус-кво. Ввезенными вещами (но не Рубенсом, конечно) давно полны антикварные магазины. Стоит только зайти в лавки Икс или Игрек в центре Москвы, чтобы посмотреть на мебельные гарнитуры ар-деко, на каких в России никогда прежде не сиживали. Просто теперь отдельно взятому гражданину не понадобится при ввозе заявлять гарнитур как «деревянные изделия, бывшие в употреблении», а можно будет продекларировать его как «культурные ценности».

В проигрыше пока оказались музеи. Ввоз произведений искусства частными лицами облегчен, временный ввоз их для выставок и приобретение их музеями – так же трудно, как и прежде. Выставка Марка Шагала «Библейский сюжет» в Музее современной истории России оказалась в январе на грани провала: на таможне графику задержали, так как музей не предоставил финансовой гарантии вывоза работ. Скандал быстро замяли, работы ушли на выставку. Но проблема в другом – пока что музей, который захочет приобрести произведение за границей, выступает как обычное юридическое лицо, «участник внешнеэкономической деятельности». Занятна прошлогодняя история с растаможкой полотна Брюллова «Вид форта Пико на острове Мадейра» – картина, приобретенная на средства Резервного фонда президента РФ для Третьяковской галереи, была задержана на таможне из-за необходимости уплаты налогов. Но даже эта история не переломила общей ситуации.

Рынок находится в ожидании следующих шагов. А следующей мерой его развития может стать поощрение меценатов – их освобождение от налогов (схемы могут быть разными). И либерализация вывоза.

Таможня должна «дать добро» в обоих направлениях. Потому что сегодня нам нечего бояться, что «национальное достояние» разбазарят. Скорее продавцам стоит бояться затоваренности нашего антикварного рынка дорогими вещами, которые невозможно будет перепродать. А устаревший закон о вывозе и ввозе культурных ценностей фактически разрешает вывозить только современное российское искусство.