Брайан Фрил Когда падает занавес в «Дяде Ване», Соня, еще молодая женщина, оказывается перед лицом безрадостного и одинокого будущего ≈ усадьба приходит в запустение, она примиряется с тем, что доктор Астров не любит её, и знает, что состарится в одиночестве, в долгах, в рушащемся доме.
Когда падает занавес в «Трёх сестрах», Андрей, еще молодой мужчина, тоже оказывается перед лицом безрадостного и одинокого будущего ≈ он выполняет тупую, однообразную работу в земской управе в унылом провинциальном городе, его жена, не стесняясь, изменяет ему, его сёстры чахнут от несбывшихся надежд и безысходности.
И он знает ≈ отказавшись от всех желаний, ≈ что состарится и умрёт в несчастливом и обременённом долгами доме.
Когда я работал с обеими пьесами, я чувствовал, как они близки мне. И мне представилось, что если свести этих героев в придуманной ситуации, то это может оказаться вполне по-чеховски, то есть будет соответствовать Чехову по духу и букве.
Эту встречу Сони и Андрея я и попытался изобразить в «Послесловии». И Соня, и Андрей остаются в этой короткой пьесе самими собой ≈ они абсолютно верны той жизни, тем характерам и тем чувствам, которые дал им Чехов. Мы видим их в ситуации, которую Чехов не сочинял, но которую он, наверное, одобрил бы. И каждый сам для себя может решить, как эти два опустошённых героя могли бы разыграть карты, которые раздал им Чехов.
В течение более чем пятидесяти лет Чехов находился в самом центре моей театральной жизни. Чехов не просто изменил театр ≈ его спокойный и мудрый голос звучит сейчас так же ясно и убедительно, как и сто лет назад. Он остается эталоном драматурга западного мира.
Перевод Марины Савченковой
