Алексей Богатуров С первого объединения Германии в 1871 г. международные отношения в Европе непрерывно лихорадило – вплоть до окончания Второй мировой войны. Разрозненные и разновеликие немецкие земли были сплочены в единое целое вокруг Пруссии по «великогерманскому пути» – путем включения в единое германское государство подавляющего большинства полностью или частично заселенных немцами земель. В результате этого хрупкие соотношения потенциалов между великими державами XIX века (Великобританией, Россией, Францией, Австрией и Пруссией) были непоправимо нарушены. Политика «баланса сил» потерпела крах, а попытки вернуться к ней после Первой мировой войны путем отрыва от Германии части этнически немецких земель лишь возбудили реваншизм немцев.
В ходе страшной бойни 1939–1945 годов переворота в сознании политиков в германском вопросе не произошло. Главным средством против возрождения германской угрозы они сочли старый метод – разукрупнение Германии. В 1943 году в Тегеране от нее было решено навсегда отторгнуть Восточную Пруссию (разделенную между Польшей и СССР). Чехословакии была повторно передана населенная немцами Судетская область, которая была впервые включена в состав Чехословакии после Первой мировой войны, но затем в 1938 году была снова захвачена Германией. Франции были возвращены Лотарингия и Эльзас. Наконец, безоговорочная капитуляция нацистского режима в мае 1945 г. стала прологом к расколу на два независимых государства и собственно Германии. Он продолжался до 1990 г., когда СССР, США, Великобритания, Франция и оба германских государства (ГДР и ФРГ) заключили Договор об окончательном урегулировании в отношении Германии. Он и открыл путь к процессу слияния немецких государств.
Новая Германия оказалась по размеру меньше империи образца 1871 г., и объединена она была не по «великогерманскому», а «евроинтеграционному» пути. Несмотря на противоречия, США, Великобритания Франция, с одной стороны, и Советский Союз – с другой, не желали видеть единую и сильную в военном отношении Германию полностью самостоятельной. Первые три державы приняли курс на вовлечение западногерманского государства в отношения взаимозависимости в рамках НАТО и европейских интеграционных институтов. СССР же содействовал включению ГДР в систему жестких привязок в рамках Организации Варшавского договора и СЭВ. Около полувека обе части Германии выдерживались порознь. Все это время они все глубже погружались в смиряющие узы интеграционных связей. Непрерывно ссорясь между собой, западные державы и СССР все же часто действовали параллельно. Зрели условия для германского единства на основе включения Германии в объятия европейской интеграции.
Интеграционный вариант объединения Германии сработал как минимум в том смысле, что нового очага войны в Европе вокруг Германии не образовалось – и в этом смысле советско-американской итоговый проект решения германской проблемы оказался успешным. Другие его аспекты и последствия в течение 15 лет остаются предметом дискуссий.
Во-первых, присоединенное к Западной Германии восточногерманское пространство стало мостом для экспансии Евросоюза и НАТО на восток – к Балканам, Черноморско-Балтийскому поясу и России. Втягивание в интеграционное пространство Польши, Венгрии, Чехии без объединения Германии было бы невозможно.
Но в итоге, и во-вторых, в ЕС довольно скоро возникла «внутренняя биполярность»: державы – основоположницы интеграции (прежде всего Германия и Франция) ощутили стремление новообращенных стран (прежде всего Польши) заговорить с Парижем и Берлином с позиций равенства.
В-третьих, политическое расслоение в ЕС сопрягалось с усложнением отношений ЕС с США. Страны-основательницы чувствуют себя в отношениях с Вашингтоном увереннее. Новообращенные стремятся подчеркнуть свою пылкую приверженность Соединенным Штатам и ради этого не боятся критиковать основоположниц. Вашингтон со своей стороны играет на межевропейских разногласиях, тихо радуясь пробуксовке евроинтеграции.
В-четвертых, германский фактор стал играть заметную роль в вопросе реформирования ООН. Берлин добивается повышения своей роли, а еще важнее – статуса – внутри ооновской системы, маневрируя и блокируясь с Японией, Индией, Бразилией. Пятерка членов СБ взирает на это без одобрения.
Но самое главное, в-пятых, за полтора десятилетия возродились традиционные российско-германские связи. Дипломатия Путина шла в Европу не только по германскому пути, но именно он фактически был ориентиром при следовании другими европейскими путями. Улучшение отношений, заложенное еще при власти демохристиан в 1980-х, продолжилось и при социал-демократах. И есть основания полагать, что в Германии сложился неформальный многопартийный консенсус вокруг идеи ценности сотрудничества с Россией, что, возможно, дает устойчивости российско-германских отношений иммунитет против внутриполитических колебаний.
