Лягушка-путешественница

В ЛИТЕРАТУРНОМ музее в Трубниковском переулке прошел вечер, посвященный двадцатипятилетию журнала "Континент" и выходу его 100-го номера. Признаемся, больше всего это напоминало заседание Академии - русской, французской, какой угодно, судя по количеству уважаемых и седовласых голов. И если бы все, кто хотел выступить и вспомнить, смогли бы это сделать, - дело бы растянулось на всю ночь. Русская литература, увы, постарела, тем более та, что ориентировалась на конфронтацию с прежней властью. Вспоминались прежние заслуги, вспоминалось, как трудно было существовать человеку думающему и чувствующему - об этом говорил историк Андрей Зубов, пафосно и правильно. Юлий Крелин вспоминал основателя журнала Владимира Максимова. Лев Аннинский выступил как диссидент в либерально-религиозном стане и призвал интеллигенцию к примирению. Сергей Юрский рассказал несколько анекдотов из истории своих взаимоотношений с "Континентом" - от выкидывания его (журнала) в мусорное ведро до членства в редколлегии. Если "присяжный" экономист журнала Лариса Пияшева была лаконична в похвалах журналу за то, что он печатает ее лично, и минорна в перспективах России, то поэт Юрий Кублановский похвалил журнал за сохранение "высокого идеализма" и морального духа и прочел стихотворение, навеянное Павлом Флоренским. Прозаик Сергей Алиханов отдал должное современному моменту за утрату иллюзий и назвал собравшихся в зале интеллигентским чучхе (в чем, да простит он мне, я отказываюсь с ним солидаризоваться, ибо некоторые слова sunt odiosa), а некий безымянный человек с Кубани заявил, что железный занавес прорвался в станице Деньской (родине Максимова), и московским издателям стоит вспомнить о провинции (о чем нет спора).

На прощание Сергей Юрский прочел сказку Гаршина "Лягушка-путешественница" - с главной мыслью о заграничных путешествиях и не совсем оправданной надеждой на временность данного местопребывания: "Я пробуду у вас до весны, пока не вернутся мои утки".

Однако русский литературный журнал - не Снегурочка, поэтому мы надеемся кое-что в нем прочесть еще и после февраля.