Не брат ты мне...

Здесь есть Лысый. Здесь есть Злой Папик. Здесь есть Брат-урод. Здесь есть Настоящий Рок (музыка). "Черный фраер" - это каталог штампов: новорусская сказочная чернуха, от "Ассы" до "Брата", в виде концентрата. И главное - здесь есть Новый Герой, жестокий и романтический. Его зовут Иван Грозный.

Героический фильм - современная версия эпоса. В нем есть Главный Положительный Герой, Жестокий Мир, Красавица, Злодеи. Все с большой буквы, потому что это - функции, которые получают плоть. Главный Положительный Герой идет через Жестокий Мир, встречает Красавицу и борется со Злодеями. "Черный фраер" - это эпос. Так же, как "Игла". Или "Терминатор". Или "Умелый кулак", "Кулак-2", "Кулак возвращается".

Позы мифа статичны. Они не меняются на протяжении тысячелетий. Виктор Цой гордо задирал голову вверх так же, как это делал Александр Македонский. Герой "Черного фраера" постоянно стоит в позе. Он не просто идет по жизни - он проходит сквозь нее с задранным подбородком, играя бицепсами и трицепсами (сцена, в которой Грозный "моргает" грудной мышцей, достойна крутого порнофильма). Он молча избивает многочисленных бандитов ("в ходе съемок пострадали 28 человек", - говорят титры в конце).

Эпос - основа основ Голливуда. Главный недостаток российской героики девяностых - отсутствие Героя. Причина в том, что российские режиссеры застыли на полпути между Пырьевым и Спилбергом, между унылым бюджетным соцреализмом и оголтелым коммерческим романтизмом. Герои у их эпосов, конечно, были, но все какие-то отравленные и надорванные. Например, сутулый подслеповатый интеллигент Бодров-мл. с его легкой гнусавинкой - не орел, совсем не орел. Парень как все. А ключевое отличие эпического героя именно в том, что он совсем не как все. То есть сюжетно он может быть хоть сельхозрабочим, но типажно - только Красавцем и Силачом. Как Иван Грозный, герой "Черного фраера".

Илья Муромец был заточен в подпол. И сидел там без еды-воды долгие месяцы, пока не подошла к стольному Киев-граду вражья стая. Тогда выпустили на волю богатыря, и пошел он крушить поганых. Этот сюжетный ход неубедителен с точки зрения здравого смысла. Как это Илюшенька выжил? Откуда силы нашел? У былины - своя правда. Герой - существо, владеющее силой, и его действия выпадают за грань того, что возможно в повседневности. Удовольствие зрителя эпоса прямо зависит от того, как смачно герой мочит вражин, а не от того, насколько убедителен сюжет "с точки зрения здравого смысла". Ошибка режиссеров советской школы в том, что они ищут реализма там, где его найти нельзя. Глеб Михайлов реализма не ищет; он выбрал бескомпромиссный голливудский тип героя, который готов бить все, что движется ему невпопад. Глеб Михайлов - режиссер "Черного фраера".

Сначала герой появляется. Он долго по шпалам, по шпалам идет: мощный разворот плеч, чеканный профиль, упругая походка. Потом герой заходит во двор. Там драка: бандиты палками бьют какого-то парня. И тут - провал в прошлое, черно-белое: герой вспоминает, как дворовые били его в детстве. Немедленно он бросает свои малые дела и идет на выручку незнакомцу: расшвыривает хулиганов и отбирает куртку с очками у их главаря. В черных очках и кожанке, отобранных у бандита, он сам становится супербандитом. Этот героизм преувеличен. Это завершение сцены смешно, потому что оно резко снижает образ героя. Дело в том, что "Черный фраер" - пародия.

Лысый брат - идиот (см. "Брат"). Песни Виктора Цоя (см. "Иглу"). Сны (см. "Ассу"). "Черный фраер" варьирует героев, мотивы, сцены, диалоги российского кинематографа девяностых. И тем их высмеивает. Фильм-пародия - устоявшийся жанр американского кино. В Советском Союзе, дело ясное, такой жанр не мог прижиться, да и иронии к коллегам в советских картинах не увидеть: какая ирония, когда кино "важнейшее из искусств". Российское новое кино не нарушило этой девственной серьезности. "Черный фраер" - первый опыт российского фильма в таком жанре.

Ирония - дело сложное. В "героическом" кино Голливуда действуют типажи: абсолютно хороший Герой и абсолютно плохой Антигерой. При этом они не могут быть ходячими схемами: в характерах должна быть хоть некоторая глубина, чтобы цеплять зрителя. Для того чтобы придать "жизненность" Абсолютно Хорошему, ему можно дать пару мелких несимпатичных сцен; чтобы сделать "реалистичным" Ужасно Плохого, ему можно для начала дать должность начальника полиции. Равенство возможностей священно. В самом тухлом мафиозо есть капелька симпатичности. Грубые нарушения этого правила равновесия превращают фильм в комедию. Злодеи "Черного фраера" - бескомпромиссно тупые жлобы, мерзкие и гнилые. Это первый прием иронии: прямая демонстрация схемы.

Есть особый эффект ожидания. Он основан на том, что мир кино - пространство, которое создают зрители. Если в одном фильме лысый - это урка, а в другом - злыдень, то и в третьем зритель ждет от лысого подлости. Абсолютная лысина в новом русском кино - черта, которая однозначно связывает персонаж с уголовным миром. В фильме Глеба Михайлова Лысый - это названный брат Героя, внезапно найденный: никак не уголовник, наоборот, вечная жертва. Так штамп опрокинут.

Арсенал иронии богат. Переворот значения - отличное средство остранения. Преувеличение - еще одно. Лысый из фильма "Черный фраер" - катастрофический дегенерат: малорослый, узкоплечий, с запрокидывающейся головой и совершенно невероятной физиономией, он может только ковылять, говорить "гы-ы-ы", щерить рот в бессмысленной улыбке и булькать водой, пуская в чашке пузыри. Физическое вырождение в российском мэйнстриме девяностых являлось одним из важных принципов подбора актеров и способов их показа. В "Черном фраере" эта тема договорена до конца, доведена до своего логического предела.

Героический фильм антиинтеллектуален по определению. В нем язык осмысленной речи уступает перед мощью совершенного тела. Настоящий Герой молчалив, потому что речи - занятие слабых.

Вырождение способности к осмысленной речи - одна из ключевых черт российской героики девяностых. Это особенность жанра. Но пародия - жанр интеллектуальный: емкое соприсутствие в кадре двух братьев-молчунов - Красавца и Урода - ясно демонстрирует общий источник их безмолвия и его оценку. Этот источник - дегенерация. Настоящий Герой молчалив, потому что он туп.

Красавец-герой и брат-дегенерат - сладкая парочка. Здесь комедия положений может развернуться на полную катушку. Фильм-пародия обычно сочетает в себе комедию цитат с комедией положений, потому что фильм, основанный лишь на цитатах, будет понятен только киноманам. Возможно двойное прочтение: простак увидит одно, киноман - другое. "Моргалы выколю" - ключевая фраза, которая фиксирует превращение мирного воспитателя детского сада в ужасного уркагана. Но и вне воспоминаний о великой леоновской роли буквализация этой метафоры смешна до колик. Как именно "выкалывают моргалы", впервые можно увидеть в "Черном фраере".

В фильме люди играют самих себя. Так гласят титры. Иван Грозный - это Герой. Павлик Морозов - его брат Лысый. Титры бессовестно врут: они ироничны так же, как вся картина. На деле сценарист, режиссер и исполнитель главной роли - един в трех лицах: Глеб Михайлов, парень из Питера, который за полгода снял и смонтировал свой дебютный фильм с помощью цифровой камеры и цифровой студии. Фильм стал хитом фестиваля "Чистые грезы" в Питере. Он назван лучшим дебютом конкурса "Любительское кино" в Москве.