Ирина Осипова
Основой для авторской работы Гриши Брускина 'Алефбет' послужила иудаистская символика и текст Пятикнижия.
Фото предоставлено фондом 'Екатерина'
Пожалуй, нет в Европе такого дворца или замка, стены которого не украшали бы шпалеры. Представляя роскошную альтернативу настенной живописи, они были еще и весьма практичны, утепляя холодные помещения каменных покоев. Кочующими фресками назвал шпалеры Ле Корбюзье. Из запасников в залы ГМИИ им. А.С. Пушкина перекочевали западноевропейские шпалеры XVI–XX вв., а специальным проектом выставки стала шпалера, изготовленная в России художником Гришей Брускиным.
На рубеже XI–XII веков в Западной Европе зародилось производство стенных безворсовых ковров с изображениями, подобными живописным. С тех пор и по сей день ведется история шпалеры, знавшая подъемы и спады, забвение и ренессанс. В разное время картоны (эскизы в натуральную величину) для шпалер изготавливали Рафаэль, Ван Дейк, Буше, Гойя, Шагал, Ле Корбюзье, Дали и многие другие мэтры европейской живописи. Их талант, помноженный на мастерство ткачей, позволял создавать великолепные произведения, которые по художественным достоинствам не уступали живописи, а по трудоемкости ее превосходили.
Самое раннее произведение из представленных в экспозиции – шпалера «Триумф Надежды», изготовленная в Брюсселе в XVI веке. На ней представлена сцена кораблекрушения. Множество аллегорических и библейских персонажей, преклонив колени, взывают к милости Бога Отца, изображенного добродушным старцем, а рядом с тонущим кораблем плывет небольшое судно с аллегорической фигурой Надежды на корме. Для любителей и знатоков мифологии эта шпалера – замечательный ребус. Все персонажи одеты в костюмы начала XVI века, но их атрибуты отсылают к истории и мифологии. Угадать, кто есть кто, помогают надписи с именами, вплетенные в узоры на одеждах. Банальный, по сути, сюжет кораблекрушения превращен в кладезь символов и энциклопедию сказаний и легенд. Вот седобородый Моисей, первый библейский пророк и ветхозаветный вождь иудейского народа, а рядом в папской тиаре, вероятно, его старший брат первосвященник Аарон. В темнице, окруженный львами, сидит пророк Даниил, а рядом, положив на землю свою арфу, израильский царь Давид. С мечом и головой Олоферна в руках представлена Юдифь. Разгадывать сюжет можно очень долго, так же как и разглядывать тончайшие узоры на тканях, многообразие деталей и цветовые переходы, близкие живописным тонировкам, нежно мерцающие благодаря соединению шерстяных, шелковых и серебряных нитей.
Все представленные на выставке шпалеры высочайшего качества, возможно, потому, что они изготовлены на лучших европейских мануфактурах, располагавшихся во Фландрии и Франции. Мастерские Брюсселя, Брюгге и Антверпена выполняли отдельные шпалеры и целые серии на библейские и аллегорические сюжеты, а также сцены сельской жизни, навеянные живописными произведениями Давида Тенирса Младшего. Масштабные мифологические серии, прекрасные образцы «большого стиля» эпохи Людовика XIV и пасторальные сцены в стиле Людовика XVI изготавливались на французских королевских мануфактурах в Бове и Обюссоне, а также на королевской мануфактуре Гобеленов в Париже.
XX век представлен работами Жана Люрса, по инициативе которого восстанавливается производство шпалер в Обюссоне, и Фернана Леже, чьи шпалеры стали поистине королевским подарком Пушкинскому музею от жены художника Надежды Ходасевич-Леже и его ученика Жоржа Бокье. Реквиемом жертвам Второй мировой войны стала шпалера «Рекрут ста деревень», выполненная в 1947 году в Обюссоне по картону Люрса, посвятившего ее памяти ста французских деревень, сожженных в годы фашистской оккупации.
Следующая страница в истории шпалеры – век XXI. В качестве специального проекта выставки представлена работа Гриши Брускина «Алефбет». Основой для ее создания послужила иудаистская символика и текст Пятикнижия в его мифологическом и религиозном аспектах. Как объясняет сам автор «Евреи – народ Книги. Книга – это Мир, и Мир – это Книга. В Книге заключена Вселенная». Вселенную воплощают фигуры-символы, представленные на пяти шпалерах, объединенных в единое произведение. Каждая из фигур снабжена аксессуаром. Как и в XVI веке, в XXI автор предлагает загадку, ребус, аллегории, которые надо рассмотреть, разгадать, расшифровать. Свою версию изображенного Брускин описал в «Мифологическом словаре-комментарии», без которого разгадать этот ребус вряд ли удастся.
