Юбилей Любимова

Юбиляр Любимов.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

В воскресенье юбилей Юрия Петровича Любимова, его 95-летие, отмечать будут сразу в двух московских театрах: на Таганке сыграют «Доброго человека из Сезуана», а Театре имени Вахтангова – «Бесов». Если бы поторопились, могли бы подверстать к юбилею еще и премьеру в Большом, где Любимов вскоре выпустит «Князя Игоря». Но еще полтора года тому назад никому и в голову бы не пришло гадать, а где же отмечать будут следующий юбилей патриарха русского театра, – ясно же, на Таганке, где он создал, построил свой театр на месте другого театра, популярностью не пользовавшегося, так что имени даже сегодня его почти никто уже не вспомнит.

Одно из первых, главных театральных впечатлений моей юности – спектакль «Добрый человек». Хорошо помню, как я вышел в антракте покурить, дело было летом, спектакль играли в Театре Маяковского. Меня просто колотило, я не мог дождаться, когда начнется спектакль, бросился в зал после первого же звонка. А до того нарезал круги вокруг театра – такой это был абсолютно шоковый удар.

Любимов – кумир нашей юности, символ свободы, свободы театрального языка. Он приглашал меня пойти в Театр на Таганке после Щукинского училища. Я не пошел, – что-то внутри мне подсказывало: я там самостоятельно работать не буду, могу надолго застрять в ассистентах.

Самое поразительное, что он и сегодня – молодой человек. Да, он – создатель Таганки, реформатор, великий режиссер, но еще – он один из немногих носителей техники, театрального ремесла. Режиссерской технологией он владеет как сегодня мало кто. Однажды я присутствовал на его потрясающем мастер-классе в Испании, смотрел на него, слушал его и жалел, что он не очень распахнут для педагогики. Он подробно рассказывал, что такое звук в театре, с чего начинать репетицию, как и что... Это можно назвать ремеслом, и хорошо, что это ремесло, но то знание технологии, знание театра изнутри, абсолютное, до мелочей, до того, как ставить свет, в этом смысле Любимова можно, наверное, назвать режиссером-инженером. Многие наши сегодняшние псевдоавангардные изменения в театре, бутафорские, как я их называю, якобы актуальные, если ткнуть поглубже, выяснится, что профессии там нет, нет владения режиссерской профессией. А у него – есть, он это доказывает, спектакли его сегодняшние это доказывают.

Год назад, когда ему вручали в Петербурге Европейскую театральную премию, он оказался самым живым на сцене Александринского театра – по слову, движению, юмору. Вообще по всему – он живой. Я думаю, даже его конфликт на Таганке – он как бы опущен на уровень быта, а не в этом дело в конце концов: заплатил, не заплатил, это бытовые обстоятельства. Главное – в том, что он хочет видеть театр, который соответствует его представлению, его реализации, он хочет совершенно другую модель, которой быть, наверное, и не может. Иногда я мечтаю: вот если бы он мог руководить Международной театральной академией, где есть китайский класс прыжков на батуте, есть акробаты, есть фокусники, есть разные классы – такой вот комбинат театрального синтеза, – Любимов кайф ловил бы в такой академии как главный руководитель. Как настоящий театральный волшебник. Эти театральные растворы, коктейли создавать – он мастер. Он знает, как показать на сцене море, как показать дождь, не заливая сцену водой. Он знает технологию театральности, весь пронизан театральностью.

У Любимова – потрясающий темперамент. Его невозможно представить на репетиции просто сидящим и уныло глядящим на сцену. Он соучастник, сопартнер – это очень важная вещь. Он – живой академик. 95 лет, от одной цифры сходишь с ума, а он репетирует «Князя Игоря» в Большом театре.