О проекте по расширению рядов системной оппозиции

Фото агентства городских новостей "Москва"

В эти дни по закону уже запрещена публикация и соцопросов, и любых прогнозов относительно результатов предстоящих выборов. Кроме, пожалуй, одного: по итогам 8 сентября число системных оппозиционных партий в стране не увеличится. Ими так и останутся КПРФ, ЛДПР и «Справедливая Россия», располагающие сейчас фракциями в Госдуме.

Главное политическое преимущество системной оппозиции перед несистемной, к которой относятся все остальные полсотни партий, – это разрешение не собирать подписи граждан для участия в выборах представительных органов власти любого уровня, а также беспрепятственно выдвигать кандидата в президенты РФ. А основная выгода от пребывания в статусе системной партии – это получение бюджетных выплат. Последнее повышение расценок довело их до уровня 152 руб. за один полученный на федеральных выборах голос.

За преференции системной оппозиции, конечно, приходится расплачиваться перед властью. Чаще всего это выражается в согласовании претендентов на участие в губернаторских выборах. Кстати, там никаких льгот для думских партий не предусматривается, с помощью муниципального фильтра их всегда можно поставить на место.

В политическом законодательстве страны в принципе заложены основы для расширения круга системных партий. Скажем, такое правило, что если какая-то политструктура сумела создать фракцию хотя бы в одном субъекте РФ, то на новых выборах в Госдуму подписи она уже не собирает. Финансовая помощь неким полусистемным партиям, в общем-то, тоже предусмотрена: из бюджета платят и тем, кто набрал на федеральных кампаниях более 3% голосов. Постепенно таких партий набралось более полдесятка.

Однако потом механизм актуализации партсистемы работать перестал. Ретроспектива показывает, что это произошло в результате «крымского консенсуса» 2014 года. Тогда системная оппозиция подписалась за внешнеполитический курс Кремля, а тот, как говорят, обещал расширить ей рамки дозволенного внутри страны, в том числе и попридержать конкурентов. Выборы в Госдуму-2016, президентская кампания 2018-го, а затем и пенсионная реформа «крымский консенсус» ослабили, а затем и дезавуировали. Системные партии полноценно вернуться в лагерь оппозиционных уже не смогли, а власть вместо того, чтобы произвести замену этих неверных на новых более верных, почему-то решила, что ей и без оппозиции неплохо.

И все действия властей в ходе нынешнего избирательного цикла выстроены именно в этой парадигме, которая, может быть, была бы жизнеспособной и дальше, если бы не прогрессирующая слабость как бы правящей «Единой России». Слухи о неизбежном ее ребрендинге, а то и перезапуске уже идут, но странно, что пока маловато утечек в отношении перспектив модернизации оппозиционных политструктур. Между тем в Кремле уже, похоже, убедились, что музей восковых фигур в виде тех же Геннадия Зюганова, Владимира Жириновского и Сергея Миронова в Госдуме следующего созыва все-таки не нужен. Именно поэтому подход власти к левому флангу сейчас ужесточен, эсэров решено передать на аутсорсинг, а жириновцев – перевести на ручное управление.

Но кого же теперь можно рекрутировать в состав системной оппозиции после того, как в последнее время лагерь несистемной подвергся настоящему разгрому. Как представляется, если власть действительно хочет сохранить партийный принцип организации политической системы страны, то выход есть только один – разрешить, сначала на региональных, а затем и на думских выборах, избирательные блоки. И хотелось бы угадать с тем прогнозом, что уже запущенный процесс по прореживанию партийного поля через ликвидацию политструктур, за семь лет не участвовавших ни в каких выборах, представляет собой подготовку именно к такой реформе.