С либеральным подтекстом

НА ПРОШЛОЙ неделе в Большом зале Центрального дома литераторов поэт и литературный деятель Римма Федоровна Казакова отмечала свой юбилей. Зал был набит битком, так что кое-кому пришлось стоять и в проходах. Ненавязчивый конферанс (который можно назвать и несколько пространным выступлением) Аркадия Арканова скрасил первую часть мероприятия. Дальше стало скучнее.

Вечер в Доме литераторов превратился, по словам одного из VIP-зрителей, замеченных в курилке, в "варьете с показом клипов". Плясок, впрочем, не было. Их с успехом заменило торжественное, если не сказать нарочитое, зачитывание приветственных адресов (коротеньких, страницы на три, - так что даже повеяло этаким застойным ренессансом) видными писателями-демократами перестроечной волны Валентином Оскоцким, Юрием Черниченко, а равно и другими, фамилии которых читателям вряд ли что скажут.

Далее пошли федеральные и московские чиновники второго и третьего эшелонов, соревновавшиеся друг с другом в бюрократическом красноречии, на фоне которого выступление Сергея Филатова (если кто забыл, это бывший глава ельцинской администрации) казалось цицероновским откровением.

На вечере почти не было коллег Казаковой, которых мы ожидали увидеть. Не пришли, к примеру, поэты-шестидесятники Андрей Вознесенский, Белла Ахмадулина или Евгений Евтушенко, который тоже находился в это время в Москве. Поп-звезды Лев Лещенко, Александр Малинин и Влад Сташевский, заявленные в программе, тоже не явились. Заглянул, впрочем, композитор Владимир Матецкий с шикарным букетом. А песни на стихи Казаковой спели Александр Серов и Светлана Резанова.

Сама Римма Федоровна отругала со сцены Александра Проханова, который в газете "Завтра" "написал что-то страшное", назвав поэтессу кем-то вроде "кровавой бабушки русской поэзии", и "Российскую газету", вынесшую в заголовок юбилейного интервью возраст именинницы.

Писателей же в зале вообще было, как ни странно, мало. Замечены были лишь Константин Ваншенкин, Татьяна Кузовлева, еще несколько персонажей.

Зато поэтессе преподнесли много подарков и цветов, а в зале было много молоденьких девочек и мальчиков. И зал, как уже было сказано, в самом деле ломился от публики, которая, по всей видимости, пришла все-таки послушать поэзию. В середине и в конце вечера такая возможность представилась. Стихи, однако, прозвучали все больше политические, с явными и неявными подтекстами. Жаль, право, что событие, главным, объединяющим стержнем которого могла бы стать лирика самой Риммы Федоровны, превратилось в невнятную манифестацию весьма условно либеральных ценностей образца начала 1990-х.