Семь яблонь под окном

"Нине, Славе, Антону, Соне, Даше, Агнии - уф! На счастье". Так подписана нам первая книга Ирины Полянской.

Счастьем оказалась сама моя дружба с Ирой. Мы познакомились на заре перестройки. Я - никому неизвестная молодая провинциальная писательница - послала рассказы в московский журнал "Литучеба", мне ответила Ирина Полянская и попросила при приезде в столицу найти ее.

Я в ближайший же приезд свой нашла Ирину. Она оказалась моложе меня, но уже седая, сказала, что седая с 17 лет. Дело в том, что отец ее был репрессирован, потом попал в шарашку, где облучился, у детей - последствия┘

Но при этом Ира была очень красива! Голос бархатный, незабываемый. Со стороны было не видно, что у нее проблемы с позвоночником и суставами. Постепенно я все узнавала. Ей приходилось ложиться на операции - суставы "подшивать". Помню, я гостила у Иры, когда она только что выписалась из больницы. Плечо (швы) нужно было проветривать, Ира снимала блузку. И я печально думала: Господи, это по какой же красоте прошлась советская власть! Ирины плечи можно было писать художнику или воспевать поэту, но их приходилось все время лечить┘

Когда бы я ни гостила у Иры, всегда в доме беспрерывно раздавались звонки телефона. И Ира устраивала чью-то рукопись в журнал ("Слушай, это такой талантливый парень!"), у кого-то просила рекомендацию в Cоюз писателей для друга-знакомого. Одновременно она разогревала мне суп и предлагала вещи для моих девочек...

Однажды она прислала мне деньги на новое пальто. И я купила и долго его носила.

С 1990 года мы обе стали верующими, и уже обменивались другими подарками - иконами. В этом марте Ира прислала мне икону Богородицы "Умиление" и книжку для детей (Вознесенской, о мытарствах).

Про косынку, что Ира накинула на дуло танка в августе 1991 года, я точно не помню. Это письмо надо найти...

А в 1996 она писала, что сама ходила по квартирам, чтоб агитировать за Ельцина (тогда боялись, что победят коммунисты). А ведь Ира уже плохо ходила тогда. Но решила, что нужно┘

Когда мы с мужем оказались в финале Букеровской премии, Ира сама стала договариваться с Домом творчества в Переделкино, чтоб нам там оставили места. Она слала телеграмму за телеграммой, уточняла стоимость номеров и сообщала нам, затем уточняла состав, в котором едем┘ Потом - уже в Москве - сразу вручила мне в подарок блузку - новую, волшебную, чтоб я выглядела на банкете как белый человек┘

Ира не стала ныть, когда пришла рыночная эпоха, а параллельно со своей прекрасной прозой начала писать женские любовные романы. Это была хорошая проза о любви, в которой я узнавала истории из ее собственной юности. Например, когда Ира сдавала экзамены в театральное училище, ее попросили изобразить сцену получения ею неприятного известия. Ира засучила рукава и стала мыть яростно пол┘

С нею случались такие чудеса! Она - уже очень больная - летала по приглашению немцев в Германию. Прочла несколько лекций и получила две тысячи долларов. Это были деньги на репетиторов для дочери. Очень-очень нужные! И еще в эту же сумочку Ира положила 4 тысячи долларов, которые передали для храма. Иру встретили в ночном аэропорту родные, дома она до утра рассказывала о поездке, а утром дочь должна была отвезти деньги в храм. Но денег не оказалось! Вообще нет этой сумочки.

"В лифте она еще была!" - сказала дочка и направилась к лифту. Сумочка оказалась на месте - в углу лифта! Так деньги для храма спасли деньги для дочери (слова Иры).

Когда Володя Кравченко, муж Иры, стал писать книгу о Волге, каждое лето отправляясь по нашей главной реке в путешествие, как Ира гордилась им! Говорила мне: "Я его так уважаю за это - он пишет книгу о России!"

Еще этой весной пришел от Иры денежный перевод. "Я получила премию за рассказ, высылаю тебе три тысячи рублей". Я съездила на эти деньги к родителям.

Недавно я достала из шкафа футболку, и из нее вылетела большая ночная бабочка. Ну не должно ее там быть! Футболка стираная, я сто раз ее сушила на балконе┘ Я сразу поняла, что это какой-то знак┘

Через день или два мне приснилось, что Ира открыла благотворительную столовую. Сон как будто неплохой. К тому же у нас сломан телевизор, читать нечего, и вот я достала первую книжку Иры, так она лежала - кверху фотографией, и я подумала, что в сон залетала эта фотография.

Но на душе было неспокойно, и я позвонила в Москву. Трубку взяла Ира, но голоса ее я уже не узнала. И тут она мне все сказала про свою болезнь.

Я cложила специальную молитву: "Господи, Ты - наша первая и последняя надежда! Давно мы молимся Тебе об исцелении Ирины, но Ты - наверное - хотел, чтоб мы дольше молились. Теперь посылаем к Тебе последние молитвы, в каждом слове которых - надежда на исцеление Ирины!"

В пятницу, 30 июля, я вечером сказала своей дочери, что во время молитвы у меня появилась надежда на чудо - исцеление Ирины. А она, оказывается, в это время уже отходила┘ Я позвонила в воскресенье, 1 августа, Володя сказал: "Ира умерла┘"

Остались нам Ирины волшебные книги! Но как я буду без нее жить?! Она, как никто, умела меня утешить. Когда я написала, что от беспрерывного протекания крыши возле окна у нас семь дыр в стене, Ира ответила: "За то, что у тебя семь дыр, может, на том свете Господь пошлет тебе семь яблонь под окно!"

Теперь я думаю, что ей Господь пошлет семь яблонь┘

Пермь