Данил Евстигнеев Пока прикидывают экономические и геополитические резоны от слияния с Белоруссией, наши литературы уже слились - в акте двуязычного творчества. Пока в авангарде новой союзной словесности шагают только белорусские авторы. Буквально на днях гостевая книга сайта Вячеслава Курицына - guelman.ru/cgi-bin/zbook.pl?guelman - осветилась музой Павла Викторовича Ладохо. Он вывесил здесь большую подборку своих стихотворений на русском и белорусском.
Откликов пока нет, все в шоке, настолько эти лучезарные гимны нарушили вяло-иронический климат дискуссий. Ведро сильных искренних чувств на время (хочется, чтобы навсегда) изгнало сумерки ногтегрызных дневников и цыплячьих манифестаций ("Беляево за постсингулярию!"). Я уже начал подбирать мелодию на своей глиняной сопелке.
Моим родителям. Маiм бацькам.
Я хочу для мамочки - с папочкой
спеть,
Мамочка прекрасная - милая моя.
Папочка мой добрый - дорогой,
высокий,
Я своих родителей, сильна так,
люблю. /2 раза./
Я хачу для мацiнкi - татачкi
спець,
Мацiнка цудоуная - мiлая мая.
Тата мой лагодны - любы
i вялiкi,
Я сваiх бацькоу, моцна так,
кахаю. /2 раза./
В небе светит солнышко -
ласковое, ясное,
Там летают птицы - ласточки,
стрижи.
Папа мой сердечный с мамочкой
и я,
Взялись за ручки, и пошли
гулять. /2 раза./
Свецiць у небе сонейка - яскравае,
песцiстае,
Птушкi у нем лятаюць -
ластаукi, стрыжы.
Тата мой сэрдэчны з мацiнкай i я,
За руцы узялiсь, i пайшлi гуляць.
/2 раза./
Как люблю родителей -
сердечком своим детским,
Берегу в душе теплоту
и нежность.
Мамочки и папочки, родных,
родных, родных -
И прошу у Бога в Божественном
Храме:
- Чтоб как можно дольше берег
для нас, их┘ /2 раза./
Як бацькоу кахаю - сэрдэчкам
сваiм дзiцячым,
У душе шаную цеплыню
з пяшчотай.
Родных, родных, родных
татачку i мацiньку -
I прашу у Бога у Бажэственам
Храме:
- Каб як можа дольша сцярег
для нас, iх. /2 раза./
Не три глаза, дай слезам нормально откапаться. А вы говорите - 5% от совокупного объема экономики. И еще - об особых условиях вступления в союз. Так они уже есть. Где мы сейчас найдем на российской территории, в каком падшем Доме культуры, такой длинный, восходящий от зова к молитве, распев национального духа? Разве что в отдельных раскольничьих избушках. Студенты филфака который год возвращаются с фольклорной практики ни с чем. То есть с сумкой овощей и липовым цветом. Бабушки толкуют им о пенсиях, а новых поколений огородников хватает только на матерные частушки. И то плясать под них отказываются, стесняются.
В это время в Беларуси сдают клюкву государству за 30 рублей ведро и радуются каждой сорванной ягодке. Окликают друг друга, шуткуют и поют - чисто, без зыкинского надрыва. Народ-душа. Это не наша русская тягловая надежда на лучшее, противная сама себе. Это подлинный народный оптимизм, который целей не ведает и не копается в себе как в подсохшей болячке. "МАЗ" ли заглохнет, покроется льдом холодильник "Минск" - им все нипочем, знай радуются жизни! Ездить ведь можно и пешком, а продукты за окошко вывешивать. Случится настоящее горе, горюют тоже певуче, возводя личную скорбь в планетарный масштаб. Вот как у Павла Викторовича Ладохо:
В нашем Мире - Земном
у каждого бывает трагедия,
Кто-то кого-то теряет каждый
день на планете Земля.
Родственника, близкого человека,
А может лучшего друга
с подругой.
Боль пронзит - сердце и душу
человеческого внутреннего мирка.
У нашым Свете - Земном
у кожнага бываец трагэдзiя,
Хто-та каво-та теряець кожны
дзень на планеце Земля.
Родзiча, блiзкага чалавека,
А можа лепшага сябра цi сяброуку.
Боль пранзиць - сэрцэ и душу
унутренега свету челавечага.
Потому народное горе у них и не копится, как прошлогодняя картошка в погребе, а изливается в жалостных мелодиях. Конечно, человек тонкий, чувствующий выбирает для сердечной оратории белорусскую песню (редко-редко - итальянскую) и на белорусском языке: если не "Беловежскую пущу", то "Косiл Ясь канюшiну" наверняка. У меня, например, какое-то почти эротическое влечение к этому говору, ласкающему нежным "г", позванивающему мягкими "ц" и "з".
Всегда родной язык любят,
Здешние жители, граждане -
синеокой Беларуси.
В деревнях и уголочках небольших,
В селах и в городах больших.
Язык дорожейшый и искренний,
Язык нежный и ласковый -
Белорусский язык - Святой
милейшей Беларуси!..
Зауседы кахаюц мову радную,
Тутейшiе жыхарi, грамадзянi -
сiнявокай Беларусi.
У весках i куточках невялiкiх,
У селах i гарадах вялiкiх
Мову шчырую i шаноуную?
Мову пяшчотную i пясццiстую -
Мову беларускую - Святой
мiлейшай Беларуси!..
"Дорожейшый" - вот уже и первый союзный неологизм народился... Да что там, эстраду белорусскую мы любили и любим как вечно новую искренность, пусть она имела исключительно усатый и красноносый вид. "Песняры" с "Сябрами" уже классика, а начиная с 1997 года во всех московских общагах звучат разливы "Ляписа-Трубецкого", который окончательно победил (я надеюсь) депрессивный "Сплин". На стенах красуется круглая "сiнявокая" мордашка Сергея Михалка, добродушного любвеобильного хлопца. Девчонки с музеологии, между прочим, сравнивают его с Давидом.
Так что Беларусь надо возвращать в Россию на любых условиях и как можно скорее! На 10 миллионов населения нефти и газу нужно немного, нечего жадничать. Зато у нас всегда будет хорошее настроение, повысится производительность труда, научимся и работать, и отдыхать с охоткой. Лукашенко, конечно, придется снять со всех государственных постов и назначить художественным руководителем группы "Ляпис-Трубецкой". А то они чего-то писать перестали. Расслабились, наверное, от любви народной...
