0
2534

18.10.2023 20:30:00

Я хороша, как тарантас

Особая оптика Николая Олейникова

Тэги: поэзия, история, ирония, николай олейников


38-14-1480.jpg
Однажды, яблоко вкусив, Адам почувствовал
влеченье…  Тициан. Грехопадение человека.
Около 1550. Прадо, Мадрид
Игра закончится всерьез. Космос Николая Олейникова будет обрушен всею жизнью его, краткой, наполненной творчеством, исполненной языковой игрой:

Однажды, яблоко вкусив,

Адам почувствовал влеченье,

И, Бога-папу не спросив,

Он Еве сделал предложенье.

А Ева, опустив глаза

(Хоть и ждала мгновенья эти),

Была строптива, как коза:

– Зачем в Раю нам,

милый, дети?

Мило, по-детски, и – так легко сделано. Однако жареный карась никогда не ответит на вопрос про улыбку.

Вспыхивает метафизика, но и в ней, в попытках добраться до тайн строения всего, кругло живет и играет нечто условно детское. Так легче говорить – будто и взрослеть не надо:

О бублик, созданный

руками хлебопека!

Ты сделан для еды,

но назначение твое высоко!

Ты с виду прост,

но тайное твое строение

Сложней часов, великолепнее

растения.

Олейников рассказывал истории в стихах, занятные, с усложнением внутренних связей внутри них. Он творил детские небеса, экспериментируя с языком, как с космосом, погружение в который столь великолепно, что не может быть чревато.

Не может…

Оказалось – предельно чревато. Стоило ему жизни, не тронув стихи. А как их тронешь – задорные и ершистые, детские и сверхвзрослые, забавные и абсурдные.

Весь Олейников – замечательная многоцветная смесь, оттеночная гамма, игра в действительность. Игра не взрослеющего поэта, не понимающего – как так, за стихи могут убить. Иронический излом обретает метафизическое содержание, через фильтры наблюдения проводится опыт образов мистерии яви:

Однажды Склочник

В Источник

Плюнул с высоты.

...С тех пор Источник

с ним на «ты».

Легкость оптики, присущая Олейникову, позволяет истолковать философию взаимоотношений предельно не всерьез:

Пришел я в гости, водку пил,

Хозяйкин сдерживая пыл.

Но водка выпита была.

Меня хозяйка увлекла.

Она меня прельщала так:

«Раскинем с вами бивуак,

Поверьте, насмешу я вас:

Я хороша, как тарантас».

Всерьез и не надо, мало ли глупостей творится с отменно серьезными минами. А у Олейникова – кучеряво-изящно, было ли, не было, конкретно ль мерцала выпитая водка, зажигая сердце, или все привиделось.

И стихи остаются как факт обыденного-немыслимого. Казалось, обыденность не способна устроить Олейникова, ее все время требовалось сбивать с панталыку, менять градус восприятия, раскручивать новые обороты. Иначе – скучно, вязкая давящая атмосфера затянет, не даст досмеяться до конца. Хоть над самим собой, хоть над миром, превозносящим всякую ерунду.

Физика мира превращается в физику действа, ставя в нелепое положение ученого, и то, как своеобразно использует Олейников слова, свидетельствует об особом отношении к ним, имеющим каждое свой окрас, свой молекулярный состав, плотность и много чего еще:

Наливши квасу

в нашатырь толченый,

С полученной молекулой

не может справиться

ученый.

Молекула с пятью

подобными соединяется,

Стреляет вверх,

обратно падает

и моментально

уплотняется.

Абсурд для поэта естественен, как элемент жизни, где так часто декорум замещает сущность, но абсурд его весел – он танцует, притопывая ножками, хлопает ручонками и не ожидает расплаты.

Вот и виноград алхимически превращается в смородину, вот и детский стих выкругляется с такою забавною нежностью, что сложно поверить, будто существуют взрослые. Все есть – выросшие дети, поэтому:

В чертогах смородины

красной

Живут сто семнадцать

жуков,

Зеленый кузнечик прекрасный,

Четыре блохи

и пятнадцать сверчков.

Каким они воздухом дышат!

Как сытно и чисто едят!

Как пышно над ними колышет

Смородина свой виноград!

И пышны эти чертоги особенной своею речью, завораживают, хочется уменьшиться до размера сверчка и – к ним.

Многое завораживает в поэзии Олейникова. Многое хочется удержать в ячейках памяти. И трагическая жизнь поэта мерцает своеобразным символом, который не истолковать.


Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.

Вам необходимо Войти или Зарегистрироваться

комментарии(0)


Вы можете оставить комментарии.


Комментарии отключены - материал старше 3 дней

Читайте также


Переход на латинский алфавит в Центральной Азии оказался непростым

Переход на латинский алфавит в Центральной Азии оказался непростым

Андрей Захватов

Отказ от кириллицы займет десятилетия

0
484
Лиловеет, бледнеет, плывет

Лиловеет, бледнеет, плывет

Александр Балтин

В прекрасном поэтическом саду

0
2027
Только скажи честно

Только скажи честно

Светлана Хромова

В уход Елены Семеновой не верится до сих пор

0
1858
Ходит хоббит с чебурашкой

Ходит хоббит с чебурашкой

Вячеслав Харченко

К 60-летию со дня рождения Александра Анашкина

0
443

Другие новости