Нестор Пилявский
Каждый хочет потрогать императрицу Цыси...
Рисунок автора
Китайский шпион
Я стал китайским шпионом,
увидев в небесной выси,
как правит синим драконом
императрица Цыси.
Ее длинный-длинный ноготь
достал меня из грязи,
и мне захотелось потрогать
императрицу Цыси.
Она была как пергамент.
И желтое ее лицо
было в квадратной раме,
а рама взята в кольцо.
Она мне сказала, что я
не знаю, что пыль – пыльца,
добавив к тому: «Моя
Империя – без Конца».
Теперь не стираю пыли
я и не ем пыльцу.
Хожу иногда к могиле,
а иногда – к венцу.
Я продал чужие секреты
за опиум. Под зонтом
меня не касаются беды,
и я вспоминаю о том,
как я был китайским шпионом,
и в этой связи
меня наградила пионом
императрица Цыси.
Золотое веко
Здесь эпикантно век от века
косится золотое веко,
дрожа в закат.
Куда-то вдаль от человека,
здесь губкой впитывая яд,
косится золотое веко.
Здесь чье-то грязное окно.
И чьи-то головы давно
цветут на нем в горшках.
И перед ними, как в кино,
листовки падают про крах.
Здесь чьи-то головы давно┘
Здесь то ли тюль кровавым телом
плывет по воздуху несмело,
то ли тюльпан расцвел устало,
то ли пацан ушел на дело,
и рваный рот его оскала
плывет по воздуху так спело...
Здесь коноплянно сытый рот
просыпал рис. И тихий пот
в его стекает мрак.
И дикий мальчик третий год
жует лишь мак.
И вот...
Здесь эпикантно век от века
косится золотое веко.
Убитый брат:
тюльпан похож на человека;
и красный яд,
как взгляд
из-под опущенного века,
течет здесь мимо
век от века.
В пустом окне закат.
Снайпер
Там, где снимают скальпы,
там, где цветет миндаль,
с крыши свисает снайпер,
всматриваясь в даль.
Кому-то на коже выжег
он неизвестный знак.
Снайпер свисает с крыши,
всматриваясь в мрак.
Кто-то так осторожно
по улице там шагал.
Кто-то там ел мороженое.
Кто-то кого-то поймал.
Пай-мальчиком без лица
он обходил толпу,
не чувствуя от кольца
прицельного цель на лбу.
Друзьям сообщить в скайпе,
что скоро уедет в даль,
он шел, но на крыше снайпер
сидел и вдыхал миндаль┘
