Кризисный откат

Начиная с апреля экономисты не на шутку забеспокоились о том, что осенью российскую экономику ждут новые потрясения. Самые мрачные прогнозы звучали из уст главного финансиста страны Алексея Кудрина. Правда, кризисные предсказания пока так и не оправдались. Ожидаемой в сентябре-октябре новой волны банковского кризиса не случилось.

Если в январе число сообщений в СМИ о вероятности осеннего обострения кризиса не превышало и десяти, то в апреле, согласно данным системы «Медиалогия», подготовленным специально для «НГ», стало зашкаливать за 150. Главным певцом кризиса был тогда вице-премьер и министр финансов Алексей Кудрин. Большие сомнения в том, что к осени российская экономика сможет устоять, были и у президента Дмитрия Медведева, и премьер-министра Владимира Путина. Не ждал ничего хорошего от предстоящей осени и глава Центробанка Сергей Игнатьев. Впрочем, министр экономического развития Эльвира Набиуллина и помощник президента по экономическим вопросам Аркадий Дворкович придерживались более оптимистичной точки зрения.

Правительственные чиновники и экономисты забили тревогу весной неспроста. Для них было очевидно, что невозвраты по кредитам к осени достигнут точки кипения. Другая проблема, которая не давала им покоя, огромная масса токсичных банковских активов, давящая на общее состояние сектора. Глава Сбербанка Герман Греф еще в апреле предупреждал, что с ними рано или поздно все равно что-то придется делать. Иначе второй волны точно не избежать.

В правительственных кругах даже обсуждалась возможность последовать примеру президента США Барака Обамы, объявившего о создании банка плохих активов. Однако от этой идеи все же отказались. В июне на международном экономическом форуме в Санкт-Петербурге первый вице-премьер Игорь Шувалов, отвечая на вопрос «НГ», заявил, что государство не планирует учреждать структуру, которая занималась бы скупкой плохих банковских активов, поскольку ни в одной стране мира еще до конца не проработан соответствующий механизм.

Банкам пришлось выкручиваться самим. Правда, никаких новых рецептов они придумывать не стали. В условиях кризиса 98-года финансовые учреждения создавали дочерние структуры, куда переводили «здоровые» активы, а токсичные впоследствии подвергали процедуре банкротства.

В современной ситуации банки действовали с точностью до наоборот. Большинство из них учредило «дочки» именно для того, чтобы сосредоточить в них токсичные активы. Иначе говоря, к осени банки успели себя подчистить. Так что наличие «плохих» активов уже ни в коей мере не может спровоцировать новую волну кризиса. Впрочем, не все воспользовались этой моделью. Другие финансовые учреждения просто-напросто успокоились на том, что Центробанк в последнее время занял непротивленческую позицию и сквозь пальцы смотрит на качество капиталов банков, продолжая накачивать их ликвидностью.

Однако на протяжении летних месяцев СМИ все же продолжали передавать хмурые прогнозы экономистов. Количество сообщений о вероятности нового землетрясения российской экономики даже несколько перевалило за апрельский рекорд и составило 160. Мрачные предсказания всерьез напугали политиков. В регионах, где выборы должны были состояться весной 2010 года, задумались о том: не перенести ли их на осень-2009? Ведь если кризис ударит в октябре–ноябре, к весне голосовать за действующую власть уже никто не захочет. А осенью еще можно будет успеть набрать неплохой процент. Столичный мэр Юрий Лужков принял решение провести выборы в Мосгордуму в октябре, руководствуясь именно этими соображениями. А вот у других региональных начальников мужества перенести дату выборов все же не хватило.

В августе–сентябре число материалов прессы, предвещающих кризис, существенно поубавилось. Определенную роль сыграли заявления премьер-министра Путина о том, что кризис достиг дна, экономика пошла в рост, а инфляция в августе составила 0%. Не вызвали нового всплеска пессимистичных предсказаний даже вести с Запада, где были опубликованы результаты стресс-тестов 22 ведущих банков Евросоюза. Согласно им банковские структуры в 2009–2010 годах могут потерять до 400 млрд. евро, если ухудшение экономики окажется более значительным, чем ожидалось ранее. Впрочем, для европейских банков эта потеря в суммарном выражении составит чуть больше ноля. Поэтому трудности западных банкиров уж точно никак не затронут российскую экономику. Нет пока и предпосылок к тому, что повторится прошлогодний сценарий и к Новому году рубль обесценится по отношению к доллару и евро.

Впрочем, несмотря на то что предсказателей наступления второй волны кризиса становится все меньше и меньше, ее вероятность до конца исключить нельзя. Наша страна все еще очень зависима от цен на энергоресурсы. В том случае, если стоимость нефти и газа вновь начнет снижаться, падения экономики не избежать.