Лилия Мухамедьярова. На днях депутат фракции «Единая Россия» Наталья Бурыкина внесла ряд поправок в законопроект о Счетной палате. Самой яркой инициативой Бурыкиной считается предложение исключить норму, которая запрещает председателю Счетной палаты состоять в родственных отношениях с главами исполнительной, законодательной и судебной власти. «НГ» обратилась за комментарием к аудитору Счетной палаты РФ Валерию Горегляду и председателю комитета Совета Федерации РФ по конституционному законодательству Юрию Шарандину. Эксперты уверены, что поправка, разрешающая семейственность на высоких постах, не пройдет.
Валерий Горегляд: к новеллам Бурыкиной у меня субъективный подход
– Валерий Павлович, каковы, на ваш взгляд, перспективы законопроекта?
– Мы с пониманием относимся к основным новеллам, которые вносятся депутатом Бурыкиной, и нам бы хотелось надеяться, что перспективы прохождения поправок в Государственной Думе весьма хорошие. В моих оценках будет присутствовать и субъективный заинтересованный подход.
– Почему? У вас тоже есть дети?
– Ну, это одна из самых маленьких и незначительных новелл. Законопроект на самом деле более значимый, более сущностный. Что касается этой позиции, то она меня не очень интересует, во-первых, потому что я не председатель Счетной палаты, и на меня эти требования не распространяются. В ныне действующем законе действительно существует норма, которая ограничивает выбор кандидатур председателя Счетной палаты. И там сказано, что он не должен состоять в прямом родстве с президентом, со спикерами палат, с председателем правительства и рядом других высших должностных лиц России. Один из пунктов законопроекта предлагает исключить эту статью. Но смысл законопроекта не в этом. В целом он направлен на более полную реализацию конституционных полномочий Счетной палаты. Думаю, если упомянутый пункт выпадет по какой-то причине, немногие расстроятся и заметят это.
– Может быть, намечаются какие-то браки и депутат Бурыкина просто захотела их легализовать?
– По-моему, Сергей Вадимович – недавно избранный председатель Счетной палаты – не в том положении, чтобы намечать какие-то браки. У него довольно крепкая и счастливая семья.
– Но прежнюю норму собираются отменить. Есть ли этому разумное объяснение?
– Мне понятна та норма, которая существует сегодня, и подобного рода ограничения я считаю необходимыми. Все-таки Счетная палата – это высший орган государственного финансового контроля, и, чтобы сохранить требуемую объективность и независимость руководителя палаты, он должен быть защищен от любого возможного родственного влияния тех лиц, которые проверяются им.
– Вы считаете, что поправка насчет родства будет выброшена из законопроекта в процессе его прохождения в Думе? Зачем было вообще менять существующий закон?
– Как известно, ничего незыблемого в нашем законодательстве нет и быть не может. Изменения не носят характер, принципиально меняющий роль и значение палаты, но они развивают основные конституционные положения, связанные в первую очередь с независимостью палаты. С независимостью от исполнительных органов власти, иных бюджетополучателей, то есть от тех структур, которые мы проверяем.
Юрий Шарандин: родственники есть у всех!
– Каковы перспективы поправок депутата Бурыкиной, касающиеся родственных связей председателя Счетной палаты с высшими чиновниками?
– Юридически формулировка неверна, поскольку родственные связи – это одно, члены семьи – это другое, это свойственники, а не родственники. Кстати, гражданское законодательство не содержит понятия «родственные связи». Есть родственники и свойственники. И здесь необходимо произвести четкое разделение. Надо очень точно расставлять акценты и понимать, о каком конкретном случае может идти речь. Если речь идет о свойственнике президента, вопросы могут быть при предложении им кандидатуры на пост председателя Счетной палаты. Но, с другой стороны, он также предлагает Совету Федерации кандидатуры судей высших судов. И если мы встанем на ортодоксальную точку зрения, получится, что свойственник или родственник главы государства никогда не сможет стать судьей какого-либо суда: Высшего арбитражного, Верховного или Конституционного, что неправильно. Потому что у любого, соответствующего этой должности, есть право должность занять. Мы не имеем права ограничивать их возможности.
– Но депутат Бурыкина, комментируя свое предложение относительно родственных связей председателя палаты и президента, не исключила возможности, что теперь сын Степашина сможет породниться с дочерью президента...
– Я этой комбинации не слышал. Но на самом деле та комбинация, которую она озвучивает, вообще не имеет смысла. У нас, к примеру, в правительстве министр женат на заместителе другого министра. Если речь не идет о прямой подчиненности, то вопроса юридически на 90 процентов не существует!
– Почему только на 90 процентов?
– Потому что есть министерства, напрямую подчиненные президенту. Для этих руководителей может быть установлен иной правовой статус. Согласитесь, что руководитель Счетной палаты по своему правовому статусу и положению в системе органов власти не ниже федерального министра, а в каких-то аспектах и – выше. Выхватывание одного правоотношения из всей совокупности правоотношений юридически некорректно. Однако инициатива депутата Госдумы – вещь святая. Каждый депутат имеет право... Но перспектив у данного законопроекта я не вижу.
– В таком случае не имеют ли эти поправки в большей степени характер декларации и выражения верноподданнических чувств президенту? Чем объясняется появление подобных законотворческих инициатив, которые не имеют перспектив?
– Любые комментарии, выходящие за рамки юридических, не по моей части. Это вопрос к Бурыкиной. Она, как депутат Государственной Думы, имеет право выдвигать инициативу. А Дума, Совет Федерации и Президент обязаны эту инициативу рассматривать.
