Владимир Мухин В минувшую пятницу в Москве состоялось пленарное заседание Общественной палаты (ОП) РФ, посвященное проблемам повышения роли общества в решении вопросов укрепления национальной безопасности (НБ) страны. Национальная безопасность – понятие широкое. В военной сфере проблемы НБ отражены в Военной доктрине и Концепции национальной безопасности. На некоторые документы, впрочем, наложен гриф секретности, и о них говорить непринято.
Однако то, как интерпретировал вопросы НБ в оборонной сфере один из представленных на пленарном заседании ОП докладов, подготовленных комиссией по делам ветеранов, военнослужащих и членов их семей, говорит о том, что в России все же остались (а может, только начинают возрождаться) институты гражданского общества, в которых не боятся говорить правду о насущных проблемах армии и флота. На фоне бравадных рапортов генералитета и руководства страны об успешности военного строительства председатель вышеназванной комиссии полковник запаса Александр Каньшин, чью кандидатуру еще недавно военное ведомство лоббировало на пост главы ОП, подверг резкой критике Минобороны и правительство.
Для начала Каньшин припомнил руководству страны и армии отмену в 2000–2006 годах пакета льгот для военных и пенсионеров, которые были предусмотрены Законом «О статусе военнослужащего» от 27 мая 1998 года. Докладчик указал на неконституционность таких действий со стороны правительства и партии власти, имеющей большинство в Госдуме. Во-вторых, Александр Каньшин жестко раскритиковал использование солдат-срочников в боевых действиях в Южной Осетии. В-третьих, по словам председателя комитета ОП, на атмосферу, в которой выполняют ратный долг люди в погонах, крайне негативно влияют низкие оклады офицеров и солдат-контрактников, рост преступности и коррупции среди кадровых военных, беззубость воспитательных институтов ВС РФ.
Практически отсутствует, по словам Каньшина, гражданский контроль за военным строительством: «Анализ строительства и реформирования ВС РФ за последние 15 лет показывает, что закрытость принимаемых решений в этой сфере приводит подчас к субъективизму, неоправданным управленческим решениям, таким как, к примеру, ликвидация и восстановление Сухопутных войск как вида, а Космических войск как рода войск ВС, беспрерывные организационно-штатные мероприятия в органах управления и войсках, изменения систем управления войсками (силами) и оружием. Все это ведет к значительным финансовым, материально-техническим и кадровым потерям, наносит ущерб боеготовности и боеспособности войск».
При этом Каньшин с огорчением констатирует, что в армии в ряде частей почти не практикуются офицерские собрания, что подчас превращает «единоначалие в бесконтрольное единовластие». А приказ министра обороны РФ
№ 400 о материальном стимулировании воинского труда отдельных категорий военнослужащих докладчик назвал ошибочным. «Действия данного приказа распространяются только на офицеров, проходящих военную службу, и не влияют на размер пенсии. Кроме того, данный приказ имеет и «подводные» негативные тенденции. Так, выделение для поощрения отдельных категорий офицеров может привести к расслоению в офицерских коллективах, породить управленческие и другие типы конфликтов, как было, когда ввели надбавку офицерскому составу за командование подразделениями (за работу с личным составом)», – с озабоченностью отмечает Каньшин.
По данным Социологического центра ВС РФ, «лишь 17% воинов-контрактников твердо заявляют о возможности продлить контракт, 27% – отрицают данную возможность, а 7% вообще готовы уволиться при первом же случае». Все это, как утверждает Александр Каньшин, говорит о неэффективности федеральной целевой программы (ФЦП) по переводу войск на профессиональную основу: «Ошибки, заложенные при планировании ФЦП, привели к тому, что текучесть кадров военнослужащих по контракту стала нормой, ротация военнослужащих в частях постоянной готовности осуществлялась сотнями в связи с нежеланием военнослужащих проходить службу в условиях, которые для них были созданы. Тем самым теряется сам смысл профессионализации армии, комплектуемой по контракту».
Все перечисленное, естественно, отрицательно сказывается на национальной безопасности страны. Чтобы избежать подобного в будущем, представитель ОП предлагает ряд мер. В том числе как можно скорее принять закон «О гражданском (общественном) контроле над силовыми структурами, оборонно-промышленным комплексом и т.п.». Впрочем, идея, как известно, не новая. Она не раз предлагалась депутатами Госдумы, правозащитниками, но то, что ее поднял представитель военного ведомства в Общественной палате, говорит о многом. Другое дело, как на эти призывы откликнутся в верхних эшелонах власти и в военном руководстве. А там, похоже, предпочитают на подобные заявления не реагировать.
Дарья Гармоненко