Майя Крылова Бывший премьер Большого театра Михаил Лавровский давно «грозился» написать мемуары. Наконец написал, назвал книгу «От первого лица» – и выпустил в издательстве «Наталис». Скромность автора не позволила ему устроить презентацию с севрюгой и шампанским. Книгу представили публике в Ассоциации издателей России, сопровождая мероприятие минеральной водой без газа. Зато Михаил Леонидович собственноручно подписал каждую книжку.
В доверительной беседе Лавровский рассказал обозревателю «НГ», что к своим воспоминаниям и размышлениям подходит серьезно, так как давно заметил магическую силу своих слов. «Напишешь про кого-нибудь, а он заболеет. Порвешь рукопись – выздоровеет». Над словом мемуарист работал тщательно, хоть и признался: «Мы не стилисты, как Бунин, и не философы, как Достоевский». Тем не менее Лавровский убежден, что о себе писать надо самому, иначе личность артиста обрастет «нескромными подробностями». Вот Нуреев мемуаров не оставил, а ушлые журналюги потом осветили все до донышка – как Рудольф с мужиками спал и каким скверным характером обладал.
Лавровский провел презентацию своеобразно – рассказывал не о том, что написал, а о том, чего не написал. Он, к примеру, отказался писать про «чужих любовников и чужие интриги». Впрочем, свои не описал тоже, но обозревателю «НГ» прямо на презентации по секрету рассказали, каким успехом у дам пользовался молодой Лавровский и как его знакомые балерины норовили выброситься из окон Большого театра с криками «Миша, я тебя люблю!». Нарочно не описал мемуарист и свои связи в мире бизнеса: как можно этим бравировать, если по улицам Москвы ходят интеллигентные бомжи, свободно говорящие по-английски? И вообще, Михаил Леонидович, по его словам, «никогда не мог есть бутерброд с икрой, если рядом сидит голодный человек».
Театральный мир живет байками. На каждую историю про знакомых артистов, рассказанную Лавровским, на презентации находилась встречная история. К примеру, вспомнит Лавровский знаменитого в прошлом артиста балета Вахтанга Чабукиани, и тут же приоткрывается дверца в тайны мадридского двора, то бишь ГАБТа, и звучит рассказ о том, как Лавровский с друзьями пробивали вечер памяти Чабукиани в Большом, а тогдашний главный балетмейстер Юрий Григорович сказал «только через мой труп» и в ответ услышал «да пожалуйста». Самая творческая байка была про то, как Лавровский на пенсии любит мысленно танцевать Спартака, причем делает это гораздо лучше, чем на сцене 40 лет назад. А самая смешная – опечатка в мемуарах, которую гости презентации показывали друг другу, давясь от хохота: «Гергиев – человек разумный, сальный и мощный».
В кулуарах ходили шокирующие слухи о следующей книге издательства – ее выпускает другой танцовщик ГАБТа, закадычный друг Лавровского Валерий Лагунов. Этот мемуарист заранее предупредил, что в его воспоминаниях, в отличие от политкорректной книги Лавровского, читатель узнает подноготную балета Большого театра 60–80-х годов: «Мне директор Большого театра Анатолий Иксанов сказал: «Вы, Валерий Степанович, говорите правду, а ее никто не любит».
Ждем сенсаций...
Дарья Гармоненко