Любовь к отеческим гербам

Олег Наумов: «В современной России существование гербов юридически не оговорено». Фото из архива Олега Наумова

Геральдистика обычно для граждан хронологически всегда ассоциируется со Средними веками, с эпохой рыцарства. Между тем это одна из самых серьезных и увлекательных вспомогательных исторических дисциплин, и подходы к изучению гербов – строго научные. О непростой судьбе этой науки в России в беседе с Игорем ШУМЕЙКО рассказывает ведущий специалист по геральдике, генеалогии дворянских родов, главный редактор альманаха «Гербоведение», доктор исторических наук, профессор Московского государственного областного университета, действительный член Международной академии генеалогии (Франция) Олег НАУМОВ.

– Олег Николаевич,  может показаться, в странах-республиках – СССР, США, Российской Федерации, – где сословия и титулы упразднены, геральдика – что-то вроде самодеятельности, рисования для себя любимого визитных карточек – в меру фантазии и тщеславия?

– В современной России существование гербов юридически не оговорено. Этот пробел позволил шарлатанам объявлять себя герольдами, составлять гербы и даже вести какие-то «матрикулы», куда гербы заносились за плату. Геральдический совет при президенте РФ признавал целесообразным официально возродить родовые гербы, но дело не сдвинулось с мертвой точки, хотя в некоторых регионах (например, в Республике Марий Эл) личные гербы существуют официально. Однако массовым явлением они не стали.

Неудивительно – геральдическая культура всегда была в России элитарной, даже не все дворяне имели гербы. В отличие от многих стран Западной Европы, где гербы имели бюргеры, ремесленники и даже крестьяне.

– И на эту российскую «элитарность до 1917-го» наложилась российская же «апокалиптичность после…». Падение монархии… Трудно и вообразить, что в «рухнувшем мире» продолжали работать геральдисты.

– И тем не менее после Февральской революции по-прежнему работало Гербовое отделение Департамента герольдии, составлявшее гербы. Изменения коснулись прежде всего государственной символики. Была создана специальная комиссия во главе с Максимом Горьким.

– Это до Октября 17-го?

– Да. Но, к счастью, в комиссию входили и специалисты, поэтому было принято правильное решение: двуглавый орел не является символом династии Романовых. У них имелся собственный герб, а двуглавый орел – знак российской государственности и может существовать в республиканской стране. Долгое время не могли придумать рисунок. Хотели даже сделать печать Временного правительства вообще без герба, только с надписью, но как раз известный художник Иван Яковлевич Билибин принес рисунок нового герба, который всех устроил. Он убрал с орла все атрибуты – короны, скипетр, державу, гербы на крыльях. В основу положил рисунок с печати 1497 года – первого сохранившегося изображения орла в качестве государственной эмблемы. И такой герб просуществовал до июля 1918-го.

– А гербы для частных лиц?

– Уже при Временном правительстве был утвержден – не императором (!), а высшей юридической инстанцией, Сенатом, – 61 дворянский герб. В том числе, кстати, герб для отца кинорежиссера Сергея Эйзенштейна. Эта работа шла еще месяц и после Октябрьской революции, до декабря 1917-го.

– Вас не раз приглашали в различные геральдические комиссии, экспертизы по символике важнейших архитектурных и культурных объектов страны. Что интересного можете рассказать, например, о вашей экспертной работе в Москве?

Тарелка с гербом Бутурлиных. Фото из архива Олега Наумова

– В течение 10 лет я был членом Геральдической комиссии города Москвы. Тогда составлялось большинство гербов московских округов, районов. Помню, в проекте герба района Марьино была розовая чайка. Редчайшая арктическая птица, через Москву даже не пролетает, а в объяснении символики написали, что у нее в столице гнездовье… Местные власти упорствовали, пришлось писать специальный запрос в Зоологический музей, и розовую чайку заменили на обычную, озерную.

Участвовал я в создании знамени города Москвы. Сложная была работа, каждый элемент долго и тщательно подбирали. По моему предложению на знамени изображен Московский университет, первый в России. А в начальном варианте был Большой театр. Да простят меня деятели искусства.

Но и на реставрации Большого театра пришлось поработать экспертом по символике. Проверял изображения двуглавого орла на фронтоне, изумительного, кстати, художественного качества произведение, гербы в зале, занавес. 

 Работа была непростой.

Во-первых, здание восстанавливали в 1856 году, как раз в том году была реформа государственного герба, так что было не ясно, какой орел – старый или новый – использован. В проекте архитектора Кавоса вместо орла был просто пустой щит. Во-вторых, оказалось очень мало архивных материалов, и это меня удивило. При реконструкции гербов в зале пришлось опираться на единственную фотографию, которую долго изучали, чтобы понять, в какую сторону обращен московский всадник.

– Вы известный специалист в генеалогических вопросах, автор книги о роде князей Хилковых. Можно предположить, что к вам обратится кто-то из сего славного рода за защитой своего герба, используемого какими-нибудь лже-Хилковыми?

– У нас родовые гербы никак не защищены. Так что если кто захочет взять себе герб тех же князей Хилковых – препятствий нет. Собственно, есть много самозванцев, приписывающих себя к тому или иному дворянскому роду и соответственно пользующихся старыми гербами.

Иное дело в Европе. Во Франции, например, герб считается имуществом, наследуется через нотариуса, в законодательстве до сих пор есть норма о запрете пользования чужим гербом. Последний процесс по такому делу был в 1956 году.

– Легендарная, почти одиозная фамилия Ротшильд переводится «Красный щит». Как-то сложно представить Ротшильдов – гоплитами, щитоносцами в буквальном смысле, наверное, имелся в виду гербовый щит?

– Герб Ротшильдов – красный щит без каких-либо изображений, категория так называемых гласных гербов, когда фамилия владельца определяет герб (в гербе города Камышина – камыш, в гербе Зайцевых – заяц). Конечно, Ротшильды не принадлежали к родовой знати. Разбогатев, купили себе дворянство, получив право на герб. Распространенная практика в Европе с XVII века.

– Понятно, что многие люди и кампании не прочь получить в свой «герб», на офисную табличку – московского Георгия-Победоносца, а то и двуглавого орла. Но если гербами обзаведутся слишком многие, произойдет некая инфляция, в отличие от времен, когда герб даровал монарх.

– Вижу, вы опять увязываете герб с формой правления. Но уже с начальных веков существования европейской геральдики сложилось интересное правило: человек имел право сам составить себе герб и пользоваться им, если он, конечно, не совпадал с другим гербом. Использование герба на протяжении трех поколений автоматически закрепляло его за родом.

В современном мире индивидуальные гербы получили широкое распространение во многих республиканских странах, например в Канаде. Единственным отличием дворянского герба от недворянского является корона. В гербах дворян она указывает на титул – княжеский, графский, баронский и др., а у недворян она заменяется бурелетом – особым жгутиком из ткани.

– Контроль использования государственной и муниципальной символики в  Москве различными организациями можно ли сравнить, ну, например, со слежением за использованием защищенных товарных знаков? И тогда сами гербы города, государства уподобить защищенным товарным знакам. Какие критерии предоставления/запрета использования символики?

– Использование московского и государственного гербов в коммерческих целях запрещено. В законах оговорены случаи, когда можно использовать герб. В 1990-х годах предлагалось выдавать специальную лицензию коммерческим предприятиям на использование московского герба, но потом от этого решили отказаться. Думаю, это правильно. Достаточно вспомнить недавний скандал с попытками изобразить московский герб на канализационных люках.

Герб – это нечто возвышенное, средоточие политической, исторической и культурологической идей, поэтому к нему должно проявляться некое уважение. Самовольное использование региональных гербов в современном законодательстве карается штрафом.