Сергей Васильев
На «космонавтов» возлагается задача физического устранения народа с улиц.
Фото Reuters
Митинги бывают в Москве двух видов – санкционированные или несанкционированные.
Если вы принимаете участие в первых, риск участия минимален. Во втором случае он будет существенным. Во всяком случае, с точки зрения властей, вы – готовый клиент статьи КОАП 19.3 (неповиновение требованиям представителей власти) или 20.2 (нарушение порядка проведения митинга и уличных шествий).
Как же я там оказался? Как люди становятся нарушителями?
Специально лезть на рожон не собирался – другие дела есть, да и не хожу я на митинги в последнее время. Но после понедельника на Чистых так понравилось не бояться, что очень хотелось «не бояться» еще. Вот и поехал на Триумфальную – на разведку. Оделся попроще и потеплее, взял паспорт.
Я вообще-то эмоциональный человек и коренной москвич. Именно эти два фактора заставили остаться, в гневе, на площади, заполненной «Нашими» и ОМОНом.
Видеть эти привезенные автобусами сотнями лица – я имею в виду «Наших» – серьезное испытание для психики. Столько «гопоты» в одном месте не встретишь даже на московских окраинах. Крики под барабан: «Путин! Россия!», «Путин! Россия!». Подростковые крики сливаются в гул, пока идем с приятелем мимо, кажется, что эта бессмысленная гидра орет: «Будькаквсе! Будькаквсе!»
Этот цирк – гопники под флагами и демонстрирующие себя черно-серые цепи полиции – вот что мы получаем вместо свободных честных выборов! Это нам показывают, кто в городе хозяин, кого защищает власть!
Нашел своих и решил – остаюсь.
Порядок на митингах обеспечивает 1-й или 2-й оперативный полк полиции. Это специальные люди, которые стоят на всех массовых мероприятиях. Ставят рамки, заборы. Они не заинтересованы ни в чем, кроме спокойствия. С них за это, вероятно, спрашивают. Автобусы для задержанных – тоже от них.
А вот непосредственно силовыми мероприятиями по обеспечению порядка занимается ОМОН, точнее – ООН ЦНС. В просторечии – «космонавты», из-за черных шлемов и раздутых бронежилетами фигур. Их привезли сюда, чтобы физически убрать народ с улицы.
После предупреждений в мегафон: «Граждане, разойдитесь!» – эти черно-серые люди начинают помогать гражданам расходиться. Делается это так: одетые в броню омоновцы становятся в цепь и прут на собравшихся. Выдавливают их физически, массой. Либо бегут сквозь толпу вереницей – рассекают. Наконец, когда не приносит результата ни первое, ни второе, начинаются задержания.
Кого задерживают? Сначала тех, кто пытается не пускать омоновскую цепочку, и тех, кто громко кричит лозунги, а потом, когда уже злые и надоело бодание, – всех, кто под руку попадет.
Меня в толпе видно и слышно, рост под два метра, и голос громкий – певец. Первые два раза отбивают люди вокруг, отделываюсь порванным рукавом. Потом сам пробую отцепить от пары «пришельцев» даму лет 50. Женщина уходит, а меня – за руки, за ноги и в автобус. Ко 2-му оперативному полку.
Я в нем второй. Уже на месте нацбол Костик. Затем сюда впихивают Надю из группы «Война». Аркадия, спецкора «Новой газеты». Диму, демократа старой закалки. Другого Диму, художника по металлу. Еще Диму – обычного семейного парня лет под 30. Колю – студента, русского националиста. Сергея – будущего маркетолога. И так нас набирается 22 человека.
Едем играть эту комедию дальше.
Так вот, когда вас уже посадили в полицейский автобус, точнее – внесли туда, занимайте место у двери. Благодаря этому вы услышите, куда вас везут. Вы скажете это остальным и успокоите ваших родных и друзей часа на три раньше. Это важно.
Пока вас везут, можно заниматься самыми разными интересными вещами. Но лучше всего отвлечься от Твиттера, просто смотреть в окно – не часто удается поездить с мигалкой.
Для оформления административного правонарушения вас привозят в один из районных ОМВД. Падаете туда как снег на голову. Так сказать, приятная перебивка в потоке пьяниц, воришек, хулиганов.
Все происходящее позволит внимательно изучить мир полиции изнутри. Мы ведь не знаем, что делается за огороженными бетонными надолбами стенами «отделов». А делается там вот что. Сотрудники, усталые, апатичные и злые на работу, заполняют бумаги. Вся их жизнь посвящена написанию протоколов – в этом суть той невероятно глупой системы, которая и заставляет их быть врагами граждан, потому что граждане становятся лишь потенциальными поставщиками фамилий для всевозможных граф тысяч листов бумаги.
 В полицейском автобусе важно занять правильное место – у двери. Фото Reuters |
На каждого из нас нужно оформить объяснение, протокол задержания, протокол о правонарушении, какие-то еще бумаги. Это листов восемь. Привезли 20 человек – 160 листов бумаги, их нужно заполнять от руки.
Этих людей, которые недавно благодаря реформе получили кучу лишней работы (штаты сокращены, а оклады почему-то остались теми же), становится жалко. Особенно когда они рассказывают, сколько часов в сутки этим занимаются.
Человека в сером не нужно агитировать против «Единой России». Они понимают цену этой власти лучше нашего, так как сами ей служат. Вопросы задаются скорее тактические. Например, скоро ли будет революция.
Хм, похоже – будет┘ если уже и полиция ждет ее.
Как себя вести с сотрудниками органов? Как с людьми. Уважая себя и собеседника. С достоинством. На вопросы отвечать по делу, взрослое и аргументированное разъяснение позиции – если спрашивают. Хамство в свой адрес пресекать в зародыше, но конфликтную позицию («Сатрапы! Душегубы!») занимать не стоит.
Хотя вряд ли с вами кто-то собирается конфликтовать и воспитывать вас. Поймите, что сейчас в нашей стране никого не удивишь плохим отношением к «Единой России». Скорее удивить можно обратным.
Вопросы о том, сколько нам заплатили, – их могут задавать младшие сотрудники, очень простые парни, без особых признаков интеллекта, – я пресекал вопросом: «Как вы думаете, сколько я в месяц зарабатываю?» Вопросы про Америку – вежливо спрашивал, прекратятся ли российский бардак и беспредел, если Америка завтра потонет в океане. На вопрос: «Неужели вы верите в то, что это имеет смысл?» – я отвечал, что да. Что раз это моя страна, Россия, и я ее люблю, то мне ничего не остается другого, кроме как верить в ее хорошее будущее.
Вообще эти слова «родина», «Россия» – это самые доходчивые сегодня слова и понятия.
В камере тепло, но тесно. Воду и продукты вам скоро привезут друзья, родственники, коллеги, друзья коллег и коллеги друзей и т.д. Информация бегает быстро. Нашей команде еду привезли актрисы из «Школы драматического искусства» Мария Чиркова и Оксана Мысина (народная, кстати, артистка). Кто-то из моих друзей беззлобно позавидовал на Фейсбуке. С этого момента, как вам привезли еду, решетка обезьянника превратится в подобие витрины ларька, мимо воды, соков и жрачки будут, бросая завистливые взгляды, ходить полицейские – брать что-либо им запрещено под страхом медленной и мучительной смерти.
Постарайтесь раздобыть у вас охраняющих газеты или пластиковые пакеты – спать придется на полу, на одежде. Пробуйте убедить перевести в актовый зал. Скажите, что люди все взрослые и спокойные, в туалет и покурить будете ходить по одному-двое.
На следующий день вас выпускают до суда, и вы едете домой, вдруг понимая, что свобода – это и правда неплохая вещь и ее стоит защищать.
Мировой судья по-быстрому постанавливает вам тысячу рублей штрафа. Ему неприятно, надоело, видит он, похоже, цену всему этому фарсу. Постановление юридически уязвимо (там даже не смогли верно переписать содержимое протокола из полиции), видимо, его специально составили так, чтобы можно было обжаловать – такая вот «итальянская забастовка» судьи. Во всяком случае, у вас есть основания ничего не платить.
Самое важное, что я вынес из своей истории с задержанием, – люди в серой форме и погонах такие же неуверенные и запуганные, как и все остальные в этой стране. Ничего не бойтесь. Правда сильнее и убедительнее, чем страх.
Дарья Гармоненко 
