0
5778
Газета Стиль жизни Печатная версия

22.08.2024 18:44:00

О любви к людям и грибам

Любопытные истории о том, что ушло без возврата, но всегда рядом

Вардван Варжапетян

Об авторе: Вардван Варткесович Варжапетян – писатель.

Тэги: имя, имянной указатель, любопытные истории, петр гелазония, елена гоголева, максим мунзук, владимир сосинский семихат, сергей шаршун


имя, имянной указатель, любопытные истории, петр гелазония, елена гоголева, максим мунзук, владимир сосинский семихат, сергей шаршун Великая актриса Малого театра Елена Гоголева. Фото РИА Новости

«Независимая газета» мне не чужая, я пишу для нее столько лет, сколько она существует. В книге «ИМяННОЙ УКАЗАТЕЛЬ» я вспоминаю всех, кого встретил за 80 лет. Из этих встреч и составилась моя жизнь. А еще это краткая история моей страны, сложенная примерно из 3000 историй разных людей. Среди них гении и безвестные обыватели, рабочие, крестьяне, домохозяйки, монахини, проститутки, солдаты, артисты, колхозники, мыслители и доносчики, убийцы и праведники, люди десятков национальностей, профессий, занятий, званий.

Вот очередные истории из моего собрания.

Гелазония Петр Ильич (1937–2011) – один из главных людей моей жизни. Смолоду с окладистой бородой (сперва черной, потом с проседью, потом седой с чернью). Благороднейший, честнейший, умнейший человек. Полвека он был сердцем журнала «Семья и школа», замечательного именно потому, что таким его делал неустанными трудами своими Петр Ильич. Он и умер, трудясь: вечером 24 августа подписал к печати восьмой номер (августовский) журнала, а ночью умер. Сентябрьский номер (№ 9, 2011) весь посвящен ему, берегу его как драгоценность.

Когда Петя (мы обращались к друг другу по имени и на «вы») узнал, что моя дипломная работа на журфаке МГУ называется «Фантастика Рэя Брэдбери», обрадовался: «Обязательно напишите для нас, у него же много рассказов про детей». А однажды огорчился, узнав, что я равнодушен к футболу, – сам он был серьезным знатоком игры, болел (если не путаю) за «Динамо». Похоже, о футболе Гелазония знал все. И уж точно все о грибах, был великим грибником – и знатоком, и собирателем, и просветителем.

Максимы Гелазонии-грибника: «Когда вы отправляетесь в лес с детьми, первое, что вы должны почувствовать сами и передать спутникам: мы идем в лес. Да, так: не за грибами, а в лес. Не только для нас растут грибы. Не губи грибы. Будь осторожнее, бережнее со всем, к чему прикасаешься». Это заповеди не только грибникам.

В «Семье и школе» в разные годы работали люди, которых я знал: Гена Красухин, Николай Эстис, Валерий Рыбаков. А какие люди были авторами! Булат Окуджава, Варлам Шаламов, Наум Коржавин, Фрида Вигдорова, Борис Балтер, Давид Самойлов, Юрий Левитанский, Владимир Корнилов, Юрий Трифонов, Елена Ржевская, Василий Аксенов, Олег Чухонцев. В журнале с громадным тиражом (в некоторые годы он переваливал за 3 млн!).

Номер памяти Петра Ильича открывают воспоминания мультипликатора Андрея Хржановского «О моем друге». Я не могу закончить свои воспоминания, как Андрей Юрьевич (они дружили без малого полвека): «Не проходит и дня, чтобы я не вспоминал с нежностью и любовью Петра Ильича. Кажется, из самого воздуха изъята какая-то драгоценная частица, столь необходимая для ощущения полноты жизни. Примирить с этим, помимо мысли о будущей встрече, может только благодарная память о моем дорогом друге».

Я только могу помнить. Его улыбку, мудрость, благородство, доброту, неизменное начало его телефонных звонков: «Это некто Петр Ильич…»

Гоголева Елена Николаевна (1900–1993) – актриса Малого театра (с 1918-го), народная артистка СССР (1949), одна из великих старух «Дома Островского».

«Артисты образуются только школой и преданием», – считал Александр Николаевич Островский.

1976 год. Выпускные экзамены в «школе» – в Щепкинском училище. Гоголева – председатель экзаменационной комиссии, я – корреспондент «Огонька». Мне очень интересно наблюдать и экзаменаторов, и студентов. Всех интересней Гоголева.

После экзаменов, спросив Елену Николаевну, можно ли задать ей несколько вопросов, зашли в пустой класс.

– …Окончив Институт благородных девиц, я поступила в 1916-м в Филармоническое училище, Щепкинское тогда было закрыто. А в 1918-м состоялся мой дебют в Малом. В «Венецианском купце». И с какими актерами! Остужев, Михаил Францевич Ленин, Правдин, Рыжова, Пашенная. Школа – это все! Сами подумайте… Щепкин учил Самарина, Самарин – Ермолову и Федотову, воспитанниками Федотовой стали Яковлев, Айдаров, Рыжова, у Яковлевой учился Анненков, у Айдарова – Головина… А они сами уже воспитали не одно поколение.

Потом, спустя какое-то время, я был у Елены Николаевны, в старом московском переулке, в доме, где с давних времен жили актеры Малого театра.

Гоголева приняла меня в длинном красном платье. Драгоценные серьги с искристыми камнями, седина какого-то невероятного благородства и скорбное лицо. Кажется, и скорби такой уже в лицах не осталось.

В тот раз я пришел к ней как к председателю комиссии по шефству мастеров культуры над Советской армией. Конечно, она была знакома со всеми маршалами, что-то говорила мне о них... Но в памяти теперь, спустя много лет, осталась ее похвала актеру (а Елена Николаевна, мне кажется, была скупа на комплименты):

– Самый думающий, самый читающий человек в Малом театре – Виталий Соломин.

162-8-2480.jpg
Максима Мунзука на главную роль в фильме
«Дерсу Узала» выбрал Акира Куросава.
Кадр из фильма «Дерсу Узала». 1975
Мунзук Максим Монгужукович (1912–1998) – тувинский актер, режиссер, певец. Те, кто видел фильм «Дерсу Узала», сразу вспомнят актера, которого режиссер Акира Куросава после долгих поисков выбрал на главную роль. Фильм получил Золотой приз IХ Международного фестиваля в Москве (1975). А я и до этого был знаком с Мунзуком, когда работал в «Тувинской правде» (1972), смотрел спектакли в Кызыльском музыкально-драматическом театре имени Виктора Кок-оола. Вместе с бывшим шаманом Виктором Кок-оолом Максим Мунзук и создавал театр.

На кинофестивале мы встретились уже как старые знакомые. Я знакомил его с актерами, с вдовой погибшего президента Альенде, с другими знаменитостями. А его никто не знал, к нему никто не подходил, ведь фильм Куросавы еще никто не видел. Зато, когда к нам подошла японская кинозвезда Комаки Курихара (она уже посмотрела фильм в Токио) и стала благодарить Мунзука, журналисты спохватились: «Кто это?»

Мунзук мне рассказывал, как Куросава снимал фильм. Больше всего меня поразило, как бережно он относился к актерам. В картине есть эпизод: Дерсу Узала остается на плоту, стремящемся по буйной реке. Перед началом съемок Куросава подошел к берегу, присел, долго держал руку в воде, сказал: «Подождем, вода еще холодная». И вспомнил я рассказ Суйменкула Чокморова, как на съемках фильма «Выстрел на перевале Караш», где он играл главную роль, его просто бросили в холодную горную речку, даже не спросив, умеет ли он плавать. А плавать Суйменкул не умел. Потом ему ледяное купание дорого обошлось.

Конечно, встреча Мунзука с Куросавой стала звездным часом для его актерской судьбы. Ровесники (почти), они и умерли в один год.

Сосинский-Семихат Владимир Брониславович (1900–1987) – живая история России. Гимназистом слушал речь Ленина с балкона дома Кшесинской, юным прапорщиком воевал с большевиками, был тяжело ранен в боях за Перекоп, приказом Деникина награжден высшим знаком отличия Добровольческой армии – орденом св. Николая Чудотворца, но, так как орден еще не успели изготовить, генерал снял со своей груди Георгиевский крест и прикрепил лежавшему на носилках раненому прапорщику: «Что, в грудь? Навылет? А вот мы эту дырочку Георгием завесим».

Потом Крым, Новороссийск, Константинополь, Франция. Работал в газетах. Познакомился с Нестором Махно, зарабатывавшим на хлеб сапожным делом, написал о нем книгу.

Когда немцы вошли в Париж, Сосинский был уже женат на дочери одного из основателей партии эсеров Виктора Чернова (1873–1952) – Ариадне Черновой, воевал во французской армии, бежал из плена, участвовал в Сопротивлении, награжден многими французскими орденами.

С 1947-го возглавлял стенографические бюро ООН. В 1960-м вернулся. Жил в Москве, в маленькой уютной квартире, где я много раз у него бывал. Обязательно угощал чаем. Давал читать свои рукописи. Многое не понимал в советской жизни, не мог привыкнуть ко всяким нелепым запретам.

– Представляете?! Я подарил ЦГАЛИ письма Цветаевой, а когда мне понадобилось кое-что уточнить, мне не разрешили читать письма, которые она писала мне!

От Сосинского я впервые услышал много русских имен, умноживших славу Франции. Вот, например, в августе 1981-го пьем чай, он вспомнил Сергея Шаршуна (1888–1975).

– А кто это?

Владимир Брониславович кашляет в кулак, деликатно скрывая изумление от моего невежества.

– Сергей Шаршун – это сокровище. Мы много лет дружили. Он дарил мне свои рисунки и книги. Незадолго до смерти Пикассо спросили, кого из знакомых он считает великими людьми. И знаете, что он ответил? «Моя жизнь была очень щедрой на встречи с великими людьми. Но кого я запомнил больше всех, полюбил и люблю больше всех и ценю выше всех – это двух художников: один был итальянцем, другой русским. Амедео Модильяни и Сергей Шаршун».

Сосинского в СССР изредка печатали – и воспоминания, и переводы. Но это была ничтожная малость того, что он хотел рассказать. Многое осталось в архивах. Многое хранил его сын. А многое, увы, ушло безвозвратно. 


Читайте также


Микроскоп для памяти

Микроскоп для памяти

Вардван Варжапетян

Писательские истории об усмирении оболтусов и других любопытных событиях

0
5574
Одни – на века, другие – на пока

Одни – на века, другие – на пока

Вардван Варжапетян

0
5546
Жизнь как аттракцион

Жизнь как аттракцион

Вардван Варжапетян

Занимательные истории о смышленом слоне и очень разных людях

0
6207
Выжить в студеной воде

Выжить в студеной воде

Вардван Варжапетян

Любопытные истории о чае без названия, глупом студенте, зорком ангеле и вообще о жизни

0
6101

Другие новости