К нефти через оружие

Ирак сделал в КНР заказ на поставку стрелкового вооружения. Китай, похоже, стремится заработать на торговле оружием, а также получить больший доступ к нефтяным богатствам.

Новые власти Ирака впервые публично признали, что покупают оружие в КНР. Президент страны Джаляль Талабани заявил: Багдад заказал в КНР легкое стрелковое вооружение на сумму 100 млн. долл. «Вашингтон пост» утверждает, что самый крупный поставщик вооружений в Ирак–США. По словам командующего силами США в Ираке генерала Дэвида Петреуса, Багдад подписал сделки на приобретение американского вооружения на 1,6 млрд. долл. Талабани пожаловался, что США затягивают с поставками.

По данным информированного источника «НГ», Китай и ранее поставлял новым иракским властям легкое стрелковое оружие, но не афишировал этот факт. КНР, как и Москва, открыто выступала против вторжения с целью свержения Саддама Хусейна в 2003 году. У Москвы и Пекина схожие взгляды на урегулирование и сейчас. Однако подход к сотрудничеству с Багдадом и его продуктивность разнятся. Лакмусовой бумажкой для отношений между странами можно называть их сотрудничество в сфере ВТС. Москва, как сказал «НГ» источник, вооружений в Ирак не поставляет. Появлявшиеся в СМИ сообщения о продаже Россией иракцам военной техники наш собеседник назвал «утками» из Багдада. По его мнению, такие поставки могли иметь место из стран Восточной Европы. (Интересно, что в 2004–2005 годах США приобрели для иракцев 185 тыс. АК-47, произведенных в восточноевропейской стране, так как иракцы отказались воевать американскими винтовками M-16. Закупка, как отмечает «Вашингтон пост», была сделана в рамках программы по поставкам Ираку вооружений на сумму 2,8 млрд. долл.) Позиция Москвы объясняется интересами безопасности: Россия не хочет вставать ни на одну из сторон в конфликте, чтобы не подвергать дополнительному риску своих граждан, работающих в Ираке, сказал источник.

Китай же стал поставлять военную продукцию иракцам. Сумма контракта, о котором говорил Талабани, не впечатляет. Но интересы Пекина, очевидно, простираются гораздо дальше области ВТС. До войны, в 1997-м, нефтяные компании из России и Китая «ЛУКОЙЛ» и CNPC заключили с саддамовским режимом контракты на разработку крупнейших месторождений черного золота – Западной Курны-2 (предположительные запасы – 4–16 млрд. баррелей нефти) и Ахдаба (предполагаемый уровень добычи – 90 тыс. баррелей в день) соответственно. Сотрудничество должно было идти на условиях СРП – нормы, которая не была прописана в иракском законодательстве. В результате контракты получали одобрение в исключительном порядке – через иракский парламент. Новые власти Ирака ни китайский, ни российский контракты не признали.

Впрочем, в октябре 2006 года министр нефти Ирака Хусейн аш-Шахрастани положительно высказывался о возобновлении контракта с CNPC, а в июле этого года Китай впервые с момента установления дипотношений между странами посетил президент Ирака. Сообщалось, что Талабани добился прощения Пекином долга Ирака (8 млрд. долл.) и возобновил контракт по Ахдабу. Между тем в августе этого года в ходе визита в Россию Шахрастани сказал, что «ЛУКОЙЛ» не получит особых преимуществ в ходе будущего тендера на Западную Курну.

Так или иначе при нынешней ситуации в сфере безопасности запуск крупных проектов может оказаться проблематичным. В Москве скептически воспринимают заявления американцев о серьезных успехах. Багдад, как рассказывают дипломаты, поделили по конфессиональному признаку на сектора. За счет этого удалось сократить число столкновений на бытовой и криминальной почве, что и получило отражение в статистике, хотя это – мина замедленного действия.

Эксперты считают, что договоренности с суннитскими шейхами в провинции Анбар не стоит переоценивать. «Почему бы не принять деньги, оружие, если взамен просят дать гарантии, которые потом необязательно выполнять?» – предположил собеседник «НГ». По его словам, заигрывание с суннитами нервирует шиитов, на которых Вашингтон делал ставку изначально, что лишь увеличивает вероятность полномасштабного межконфессионального конфликта.