Юлия Виноградова
Рынок искусства значительно отличается от рынка ценных бумаг.
Фото Reuters
Летом этого года Федеральная служба по финансовым рынкам (ФСФР) обнародовала проект изменений в Положении о структуре и активах ПИФов. Проект разрешает создание ПИФов, инвестирующих в художественные ценности. В документе оговорен их список, а также обязательное наличие письменного экспертного заключения и надежного страхования. Сейчас проект изменений находится на регистрации в Минюсте.
В этом проекте Россия следует за мировым опытом. Сегодня специалисты насчитывают в мире несколько десятков фондов, инвестирующих в искусство. Многие из них зарегистрированы в офшорных зонах, что позволяет инвесторам оптимизировать налогообложение. Доходность самых влиятельных и крупных ПИФов, таких как Fine Art Fund или Arts Finans Trus, оценивается от 10 до 30%, так как арт-рынок очень неоднороден и его разные сегменты обладают разной степенью риска и доходностью.
Проект появился вполне вовремя. Хотя рынок искусства пострадал от финансового кризиса меньше, чем другие рынки, публичные аукционные торги первой половины этого года показали, что цены на произведения искусства значительно снизились. При этом качественные произведения на рынке по-прежнему есть, несмотря на то что многие коллекционеры в нынешних условиях не стремятся с ними расставаться. Можно предполагать, что закрытый галерейный сегмент рынка располагает еще более обнадеживающим материалом – ведь многие продавцы предпочитают сегодня продавать произведения без лишней огласки. Так что биржевой принцип покупать, если цены падают, может прекрасно сработать именно в это время.
Кроме того, именно в кризис стало очевидно, что цены на качественные произведения искусства подвержены наименьшей динамике. Собственно, эта относительная стабильность и привлекает инвесторов на рынок искусства: художественные произведения остаются в цене при любых обстоятельствах. Еще один положительный момент для инвесторов: вкладывать деньги в искусство теперь смогут люди, не обладающие специальными знаниями в этой области и лично не заинтересованные в коллекционировании, как это часто случается при частном инвестировании. Правда, это смогут сделать только люди, уже обладающие определенным капиталом, так как, согласно новому документу, номинальная стоимость акций таких ПИФов не может быть менее 500 тыс. руб. Наконец, благодаря аккумулированию значительных средств инвестировать можно в действительно первоклассные вещи музейного качества, те, которые инвесторам по отдельности, возможно, не удалось бы купить.
Теоретически благодаря всему этому на рынке может произойти увеличение количества сделок, причем сделок легальных, что для обновляющегося и стремящегося к цивилизованному функционированию российского арт-рынка наряду с общим увеличением инвестиций момент крайне положительный.
Тем не менее при всех этих положительных аспектах есть и безусловные сложности, связанные с подобными ПИФами, позволяющие скептически относиться к их успеху в России.
Прежде всего на рынке искусства не существует прозрачного механизма оценки этих активов. Большая доля субъективной оценки в значительной степени отличает этот рынок от рынка ценных бумаг или недвижимости, которые более или менее понятны и прозрачны. Не добавляет уверенности кризис экспертизы, который имел место в последнюю пару лет на российском рынке. Его результат – репутация института экспертизы произведений искусства в России в целом подорвана. Наличие обязательной искусствоведческой и технологической экспертизы не спасает инвестора от риска приобрести неподлинные вещи. Впрочем, русское искусство, на котором специализируются большинство наших экспертов, вряд ли войдет в список основных направлений подобных фондов – гораздо надежнее вкладывать в импрессионистов или старых мастеров.
Кроме того, художественные ценности в отличие от ценных бумаг не подвержены краткосрочным ценовым колебаниям и не могут стать предметом краткосрочных (дневных, часовых) спекуляций. Произведения искусства могут расширить сферу долгосрочных инвестиций, рассчитанных минимум на четыре-пять лет, что выгодно для стран с более или менее предсказуемой экономикой и политической атмосферой. Особенно, когда речь идет о старом искусстве, проверенном временем, а значит, характеризующемся меньшей степенью риска. Как показал опыт последних двух-трех докризисных лет, спекуляция возможна на рынке современного искусства, но и риски здесь значительно выше.
