0
13223
Газета Кино Интернет-версия

03.05.2024 16:22:00

Джессику Честейн и Питера Сарсгаарда подводит память

В новом фильме Мишеля Франко одни не помнят ничего, другие – слишком многое

Тэги: кинопремьера, память, мишель франко, рецензия


кинопремьера, память, мишель франко, рецензия Между артистами возникает невероятная химия. Кадр из фильма

В российский прокат вышел новый фильм мексиканского режиссера и сценариста Мишеля Франко «Память». Премьера этой работы автора «Нового порядка» и «Заката» состоялась в конкурсе Венецианского кинофестиваля, где сыгравший одного из главных героев картины актер Питер Сарсгаард получил Кубок Вольпи за лучшую мужскую роль. Его партнершей в фильме – с не менее впечатляющей партией – стала Джессика Честейн.

Сильвия (Честейн) работает в центре помощи людям с особенностями и инвалидностью, воспитывает 13-летнюю дочь Анну (Брук Тимбре), ходит на собрания анонимных алкоголиков, всегда запирается на все замки и не забывает включить сигнализацию. На то есть причины, что-то в далеком прошлом заставило женщину начать пить и бояться – за себя и за Анну, которую она ни в какую не отпускает на свидания с мальчиками и ночевки с подружками. И все же однажды она решается пойти на встречу выпускников, где к ней подсаживается мужчина, а потом следует за ней до самого дома и остается ночевать у порога. Его зовут Сол (Сарсгаард), он учился с Сильвией в одной школе, но не помнит этого. Как и многого другого, ведь у мужчины прогрессирующая деменция, вызывающая провалы в памяти, а в дальнейшем – полную потерю личности. А вот Сильвия, кажется, узнала его и при следующей их встрече заявляет, что когда-то он вместе с другом подверг ее, на тот момент совсем еще подростка, сексуализированному насилию. В этой точке память, как окажется, подведет обоих – и в то же время сблизит. Женщину, которая никак не может забыть, и мужчину, который отчаянно хочет все помнить.

История эта не на двоих, несмотря на то что солируют в ней двое – но оба окружены важными персонажами, лишь формально второстепенными. Постепенно проступают болезненные отношения Сильвии и Сола с их семьями – для нее вся боль кроется в прошлом, для него – в настоящем, но и то и другое разрушает, казалось бы, нерушимые родственные связи. И оба, найдя друг друга, найдут силы столкнуться с «врагом» лицом к лицу, взбунтоваться и заявить свои права на счастье.

Интересно и визуальное оформление картины, действие которой происходит в Нью-Йорке, но не открыточном и глянцевом, а будничном, сером, оттого даже тревожном – тут городу передается настроение его обитателей. Полутемные квартиры, закрытые, наглухо запертые двери, одежда в тех же оттенках, что и вечно серое, низкое небо. Не холодная, но явно промозглая погода – для режиссера Франко, до этого создававшего весьма пестрые или по крайней мере залитые прибрежным солнцем миры, это новая краска. Как, впрочем, и нарастающее к финалу ощущение надежды, которой будто бы не было места – герои по разным причинам утратили веру в возможное счастье для себя, но, столкнувшись своими несчастьями, как в уравнении, поменяли два минуса на один плюс.

Тема детских травм, насилия, ментальных расстройств – одна из самых актуальных. И самых трудных с точки зрения подбора нужной оптики, нужных слов, историй. В «Памяти» нет манипуляции, но есть едва заметные сцены-штрихи, из которых складываются и характеры, и цельная картина случившегося. Ничего не проговаривается напрямую с самого начала, так что до определенного момента остается гадать, что же случилось – почему Сильвия, к примеру, не общается с матерью (Джессика Харпер), почему та вечно зовет ее лгуньей, почему сестра (Мерритт Уивер) стыдливо молчит? И всего один эпизод расставляет все по местам – оказывается, все куда страшнее, чем то, о чем сама Сильвия заявляла вначале. Можно ли винить ее или ее память в путанице – очевидно, что нет, таковы защитные механизмы, игры разума. Также и Сол, который всю дорогу остается под подозрением как ненадежный свидетель, но возможный виновник, – и вот он, выйдя ночью в туалет, недоуменно замирает перед двумя дверьми. Одна ведет в спальню, где он ночует с Сильвией, другая – в комнату ее дочери. Он не помнит, куда идти, предпочитая замереть в коридоре.

Между Честейн и Сарсгаардом на экране существует невероятная химия, при том что оба играют очень покалеченных, сломленных, измученных людей – но играют столь тонко и в гармонии друг с другом, что остается верить. Стоит им оказаться вдвоем, как из воздуха материализуются нежность, трепет, почти юношеская, трогательная неловкость – и в то же время страсть. То, как они улыбаются себе и друг другу, то, как прикасаются к партнеру, как тянутся, говорит многое – и о природе их болезней, и о том, какой исцеляющей может быть любовь.


Читайте также


Киев и Варшава пытаются найти общие подходы к исторической памяти

Киев и Варшава пытаются найти общие подходы к исторической памяти

Наталья Приходко

Разрешение на эксгумацию жертв Волынской резни должно смягчить настрой польского президента

0
1726
Герои сказки "Алиса в Стране чудес" перепели Высоцкого

Герои сказки "Алиса в Стране чудес" перепели Высоцкого

Наталия Григорьева

Анна Пересильд, Милош Бикович и Ирина Горбачева сыграли персонажей Льюиса Кэрролла в современной России

0
1823
Опускаем луну, не задавите солистку!

Опускаем луну, не задавите солистку!

Марина Гайкович

В новой постановке романтического "Вольного стрелка" обнаружилась изрядная доля фарса

0
1642
Гамлет из Тибета задается вопросом "Жить или умереть?" вместо "Быть или не быть?"

Гамлет из Тибета задается вопросом "Жить или умереть?" вместо "Быть или не быть?"

Галина Коваленко

Спектакль драматического театра из автономного района Китая показали на фестивале "Балтийский дом"

0
1396

Другие новости