Узбекистан избавился от таджикского транзита

Пассажирские поезда будут ходить на высоте 1800 м над уровнем моря. Фото с сайта www.railway.uz

Узбекистан 27 августа введет в эксплуатацию электрифицированную железнодорожную ветку Ангрен–Пап, которая, пройдя через тоннель в горах, соединит центр с Ферганской долиной. Ранее, чтобы попасть из одной части страны в другую, приходилось проезжать Таджикистан, а это нередко сопровождалось проблемами. Кроме того, новая дорога станет важнейшим звеном международного транзитного коридора Китай – Центральная Азия – Европа.

Железнодорожная линия Ангрен–Пап в 123 км, включающая 19-километровый высокогорный перевал Камчик, связала регионы Ферганской долины – Андижанскую, Наманганскую и Ферганскую области – с основной территорией страны. Ранее путь из Ташкента в Ферганскую область шел через Таджикистан по маршруту Бекабад–Худжанд–Канибадам–Коканд. 

«Это один из самых сложных инфраструктурных проектов, который был реализован за последние 25 лет в постсоветских странах», – сказал «НГ» казахстанский эксперт Ассоциации приграничного сотрудничества Марат Шибутов. По его словам, дорога Ангрен–Пап гораздо сложнее своего российского аналога – Транскавказской магистрали и Рокского тоннеля. То, что Узбекистан смог, пусть даже с помощью китайских подрядчиков, за два года и относительно дешево (около 2 млрд долл.) построить такой объект, говорит о том, что политический режим в Узбекистане эффективен и устойчив. Теперь в Фергану можно будет возить больше грузов, в том числе угля для местных электростанций. Эксперт полагает, что меняется и геополитический расклад. «При любом конфликте между государствами или конфронтации на межнациональной почве дорога обеспечит быструю переброску войск в Ферганскую долину», – сказал Шибутов. По его мнению, за счет этой железной дороги власти Узбекистана в любой момент могут перебросить большое количество живой силы в Ферганскую долину для устранения проблем как внутренних, так и с соседями. «Это повышает устойчивость политического режима Узбекистана», – считает Шибутов.

В целом одна из главных проблем Центральной Азии – плохо развитая железнодорожная сеть. Точнее, существующая рациональная советская сеть перестала устраивать страны региона, сложные отношения между которыми подвигли их на поиск новых «выходов в мир», минуя соседей. Не случайно на любых переговорах высокого уровня с потенциальными инвесторами эта коммуникационная проблема считается одной из главных, а каждый проект в этой сфере пользуется повышенным вниманием.

Два года назад была запущена железная дорога Казахстан–Туркменистан–Иран. Но из-за плохих взаимоотношений страны продолжают искать свои варианты «окон в мир». В частности, Таджикистан и Киргизия с внешним миром связываются через российскую железнодорожную сеть, на которую выходят через Узбекистан и Казахстан, и противоречия с которыми, скажем, водные или территориальные, накладывают негативный отпечаток на другие аспекты сотрудничества. В таких условиях основным игроком в инфраструктурных проектах в регионе может стать Китай. Уже длительное время обсуждается вопрос строительства Китаем железной дороги в Киргизии, причем по китайским стандартам. Это, по мнению ряда экспертов, серьезно затронет интересы России в регионе и потребует повышения уровня безопасности соседних с Центральной Азией российских регионов. Но сам Китай не рассматривает проекты автомобильных и железных дорог в качестве приоритетных. Возможно, понимает, что чрезмерная активность в этой сфере может вызвать напряженность в отношениях с Россией, и предпочитает, чтобы инициатива в данном вопросе исходила от самих центральноазиатских субъектов.

На китайские деньги дороги построены пока только в Таджикистане. По словам Марата Шибутова, в китайском направлении прокладку дорог в Казахстане финансировало местное правительство на займы у международных инвестиционных банков. Аналогичная ситуация в Узбекистане. «Конечно, по этим дорогам могут пойти китайские грузы, и Пекин лишь рад их появлению, но в первую очередь коммуникации нужны государствам региона», – подчеркнул Шибутов. 

В целом же китайцы в отличие от ряда стран Запада обычно не горят желанием делать что-то в какой-то стране, если она сама не слишком активна в решении того или иного конкретного вопроса.