Афганский синдром

15 ноября в Москву с двухдневным рабочим визитом ожидается прибытие специального уполномоченного президента Обамы по Афганистану и Пакистану Ричарда Холбрука. Высокопоставленный американский дипломат посещает Россию в рамках европейского турне, в ходе которого он побывает в Берлине, Париже и Мюнхене. Накануне Германия приняла решение дополнительно направить на север Афганистана пехотную роту. Для немецких политиков это скорее жест доброй воли, свидетельствующий о понимании ими серьезности ситуации в этой стране, остающейся нестабильной со времени ввода туда советских войск в 1979 году, и, более того, о влиянии этой ситуации на стабильность во всем мире. Именно последний аспект этой проблемы чаще всего замалчивается или не понимается не только правозащитными организациями в Европе и в США, но и многими европейскими гражданами и американцами. В этой связи постоянно приводятся примеры из далекого и недалекого прошлого о невозможности покорить или принудить «гордый и независимый» афганский народ. Это, конечно, очень поверхностный и скорее пропагандистский взгляд на сложившуюся ситуацию.

Ясно одно, что первопричиной, приведшей к тому, что Афганистан стал одним из основных поставщиков наркотиков и мусульманских фанатиков по всему миру, является ошибочная политика брежневского руководства СССР, исходящего (когда принималось решение о посылке войск в этот регион), как это ни странно звучит, по сути, из еще троцкистской теории «пермаментной революции». В условиях противостояния двух великих держав США, противодействуя СССР, сделали ставку на мусульманских фанатиков как наиболее доступную в тех условиях военно-политическую силу в этом регионе. В результате мир получил движение талибов и «Аль-Каиду». Кстати, нелишне заметить, эту же ошибку США повторили во время чеченских войн и повторяют уже в наши дни, когда закрывают глаза на грузинские заигрывания с мусульманскими экстремистами на Северном Кавказе.

Несомненно, победить в афганском противостоянии в конце 70-х и конце 80-х годов тогдашнему прокоммунистическому афганскому режиму даже при массированной поддержке советских войск было трудно, хотя, как указывают некоторые эксперты из военной и разведывательной среды, не невозможно.

Сегодня ситуация иная. Материальная помощь, играющая решающую роль в любом военном конфликте, поступает в Афганистан от ограниченного числа, по сути, экстремистских режимов и за счет наркотрафика. Однако ряд этих режимов сегодня – союзники США, а другие – традиционно являются антиамериканскими.

Что касается наркотрафика, то здесь уместно привести выступление главы ФСКН Виктора Иванова во время обсуждения в российской Думе этой проблемы в начале года. По словам Иванова, весь героин в России имеет исключительно афганское происхождение. Более того, как он считает, действующие в Афганистане сотни лабораторий и мини-фабрик по производству героина работают и на «создание стратегических запасов». По сути, создан «фонд будущих поколений».

Поэтому главным в складывающейся ситуации является осознание опасности мусульманского экстремизма, будь то «Аль-Каида» или «Талибан», для всего человечества и выработка соответствующих мер. Ведь бороться отдельно с наркотрафиком, или с эмиссарами «Аль-Каиды», или военными подразделениями «Талибана», конечно, необходимо, но явно недостаточно. Видимо, назрел пересмотр и некоторых аспектов российской внешней политики под углом зрения усиления борьбы с международным мусульманским экстремизмом. Кстати, это следовало бы сделать и европейцам, и китайцам, и американцам.