Вероника Гудкова Юбилей Петербурга приближается неуклонно, и, похоже, ни один московский музей не останется в стороне от этого праздника (заложена младшая столица как-никак москвичом). Но в этом важном государственном деле важна иерархия, поэтому начинают эстафету не самые главные музеи. Для начала Литературный музей имени Пушкина пригласил в свои стены Музей-заповедник Петергоф.
Можно, конечно, спорить о том, насколько полное представление получит зритель о великолепии этой царской резиденции со всеми ее знаменитыми фонтанами, злато-бело-голубым дворцом и заливом, куда уходит, тая, старинный парк, посетив выставку в камерном и каком-то очень домашнем особняке. Но устроители выставки "Императорский Петергоф в Москве", по их собственному признанию, не ставили себе сверхзадач и решили просто показать некоторые из своих сокровищ - знаменитые не столько денежной, сколько исторической ценностью. Ослепленные блеском петергофских интерьеров посетители зачастую просто не замечают эти бесценные предметы. А в уютных залах музея на Пречистенке они предстают во всем подобающем императорским вещам величии.
Здесь знаменитое зеркало Елизаветы Петровны работы Франсуа Тома Жермена и ее портрет кисти Ван Лу, придворного живописца Людовика XV, - подарки, сделанные во время неудавшегося сватовства последнего к дочери Петра Великого. Мундир Петра III и шарф, которым его (по преданию) задушил Орлов, а также ларчик и туфельки мятежной супруги несчастного императора - просвещенной Екатерины. Заодно и другая кровавая реликвия - рубашка их сына Павла I, в которой он погиб в Михайловском замке. Рупор, в который Николай I подавал команды яхтам на заливе, и шинель, которой придворные укрыли его на смертном одре. Изящный наборчик для рукоделия его жены Александры Федоровны┘
Энтузиазму петергофских музейщиков можно только позавидовать. Ведь работы по восстановлению заповедника ведутся уже больше чем полвека. Но мало кто знает, что неприятности у заповедника начались еще до войны. Так, например, Фермерский дворец Александра II уже в 1930-х годах превратили в дом отдыха НКВД, а потом - в общежитие. Так что одной реституцией тут не обойдешься. И тем не менее в кабинет царя-освободителя в том самом дворце вернулись из берлинского Музея истории на Унтер-ден-Линден несколько картин. А полотна неаполитанца Джаганты "всплыли" в одном из питерских антикварных магазинов.
Золотые часы, бывшие на Александре Втором 1 марта 1881 года, его бювар и перо, которым он в тот день подписал законы, впоследствии поименованные "первой русской Конституцией", Нина Вернова, заместитель директора по науке, откупила на лондонском аукционе Кристи. Причем на деньги, заработанные музеем. Привезла из Ниццы личные вещи императора (детский дневник, лупу, платок), оставшиеся там после смерти морганатической его супруги, княгини Юрьевской, купив их у местного коллекционера. При этом за эти "самовольные приобретения" музей заплатил государству пошлину в 27 тысяч долларов...
Впрочем, не на всех чиновников музейщики обижены. Нынешний вице-премьер Валентина Матвиенко в бытность свою в Петербурге много сделала для создания в Петергофе музея семьи Бенуа. Художник и их домочадцы подолгу здесь живали, и теперь в одном из фрейлинских корпусов хранится их мебель в стиле модерн, предметы интерьера работы Галле, картины и скульптуры, созданные самими Бенуа. Часть их тоже представлена сегодня на Пречистенке. Вице-премьера ждали на открытие выставки, она так и не приехала, но и приглашенные не соскучились - во дворе случился самый настоящий фейерверк.
