Новации пустили на бумажный самотек

В ведомстве Эльвиры Набиуллиной придумали, как оценивать инновационные программы акционерных обществ с государственным участием.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

Объявленный президентом перевод экономики на инновационные рельсы может вылиться в очередную бюрократическую кампанию. Госкорпорации, на которые возложена роль локомотивов инноваций, смогут отчитываться перед правительством за свою инновационную активность с помощью бумажных отчетов. Судя по заявлениям представителей Минэкономразвития, диктата со стороны властей в отношении госкомпаний сегодня нет и не будет – «главное, чтобы они добросовестно и корректно разработали свои инновационные программы и в соответствии с ними действовали». Эксперты считают, что при таком подходе проект Стратегии инновационного развития до 2020 года также рискует остаться лишь на бумаге.

Подготовленная Минэкономразвития Стратегия предполагает, что через 10 лет страна сможет претендовать на 10% мирового рынка интеллектуальных услуг, а доля инновационного сектора в ВВП вырастет до 20%. Судя по проекту, у России сегодня есть три варианта инновационного будущего. Первый – инерционное импортно ориентированное технологическое развитие: все внимание направлено на поддержание макроэкономической стабильности при низких параметрах бюджетных расходов на технологический прогресс. Второй – «догоняющее развитие и локальная технологическая конкурентоспособность»: не только перевооружение экономики на основе импортных технологий, но и точечное стимулирование отечественных разработок. Третий – достижение лидерства в ведущих научно-технических секторах и фундаментальных исследованиях. Что потребует значительных усилий государства по модернизации сектора научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработок (НИОКР) и фундаментальной науки, концентрации на прорывных научно-технологических направлениях.

Как отметили вчера представители Минэкономразвития, проект Стратегии разослан по всем заинтересованным ведомствам. Уже в конце февраля авторы документа должны получить ответную реакцию, а к середине марта – подготовить доработанный с учетом всех возражений и предложений проект. Именно он и будет представлен правительству. Как пояснил вчера журналистам замглавы министра экономического развития Олег Фомичев, в ведомстве не собирались диктовать компаниям, какие технологии они должны применять и т.д. «Главное – чтобы они добросовестно и корректно разработали свои программы и в соответствии с ними действовали», – отметил он.

При этом совершенно непонятно, собирается ли правительство финансировать действительно прорывные технологии или оставит госкорпорациям самим решать, что именно им следует разрабатывать. Например, те же старые заделы, часть из которых осталась еще с советских времен. Судя по всему, ситуация развивается по второму варианту, поскольку власти до сих пор не решили, по каким критериям оценивать инновационную эффективность компаний.

Как отмечает соруководитель аналитического отдела агентства «Инвесткафе» Дмитрий Адамидов, в Стратегии написаны правильные слова. «Правда, реализация целей, поставленных в программе, вызывает большие сомнения. Точнее – нет почти никаких сомнений, что программа выполнена не будет», – полагает он. Основная проблема в том, что государство, одной рукой вроде бы поддерживая инновации, другой делает все, чтобы Россия не только не развивалась в этом направлении, а еще больше деградировала. «В экономике страны госсектор занимает очень большое место, но государство не является потребителем инновационной продукции. Даже наоборот. Например, в сфере дорожного строительства нормы технического регулирования не менялись по 20–30 и более лет, и сегодня, если при строительстве дороги вы хотите использовать современные технологии, то, по сути, являетесь нарушителем закона. А закон о госзакупках прямо указывает – лучше купи плохое, но дешевле, – перечисляет Адамидов. – Управление инновациями устроено по министерскому принципу, и управляющим компаниям («Роснанотех», «Ростехнологии» и т.д.) важно обеспечить собственную значимость и денежное довольствие, а конкретный результат от инновационной деятельности стоит на втором плане. И, наконец, если мы будем продолжать самоубийственную реформу образования, то реализовывать инновационную Стратегию просто будет уже некому».