Ваше дело тюрьма: как решают судьбу российского бизнеса

Иллюстрация Pixabay.com

Тему защиты прав предпринимателей в сфере корпоративных отношений обсудили эксперты 4 сентября в ходе научно-практической конференции в Торгово-промышленной палате РФ (ТПП). Проблем в этой сфере, судя по выступлениям участников, хватает. В настоящее время в России появился новый тренд — криминализация ответственности руководителей и владельцев различных компаний. Давление на бизнес оказывается таким образом, что все чаще и чаще против этих лиц возбуждаются уголовные дела. Зачастую, по итогам таких процессов, судом удовлетворяются многомиллиардные иски. По словам юристов, в российской системе права не хватает баланса между предпринимательским риском и ответственностью за возможные последствия. Вряд ли предчувствуя угрозу тюремного заключения менеджеры высшего звена будут продуктивно работать, а от их деятельности во многом зависит экономическое развитие страны. 

Во многих судебных решениях мы можем видеть такие перлы, касательно тех или иных институтов корпоративного права, которые не могут не насторожить юридическое сообщество, отмечает профессор Юридического факультета МГУ Ирина Шиткина. Например, один из элементов состава  известного уголовного   дела «Тольяттиазот»  — отсутствие корпоративного согласования сделки. Дело «Тольяттиазот» в настоящий момент, по опросу юристов, входит в топ-5 дел, корпоративных споров, которые сегодня волнуют наше юридическое сообщество. Например, в этом деле одним из элементов состава (преступления – "НГ".) названо нераскрытие информации и, соответственно, неодобрение сделки с заинтересованностью. С правовой точки зрения, самым серьезным наказанием за это может стать признание сделки недействительной. Но в нашей стране главный риск — это уголовное преследование.

Заслуженный юрист России Евгений Губин подчеркнул, что одна из задач ТПП - защита прав предпринимателей. «Что представляют собой предпринимательские риски? Это деятельность коммерсантов на рынке в ситуации неопределенности относительно вероятного получения прибыли или убытков», — рассказывает он. «В перечень предпринимательских рисков попадают не только убытки, но и привлечение к ответственности руководителей организации. Согласно последним данным судебной статистики, в России растет число удовлетворенных исков по делам о взысканий убытков с директоров компаний в рамках корпоративных споров (49% от общего числа исков). Если говорить о суммах, то и тут видна тенденция к увеличению», – отметил Евгений Губин.

Юристы неоднократно приводили в пример спор «Тольяттиазота» и «Уралхима», который уже стал притчей во языцех российского бизнеса. «5 июля 2019 года суд удовлетворил гражданский иск «Уралхима» на беспрецедентную сумму в 87,6 млрд рублей», —напомнила Ирина Шиткина. Подсудимые обвиняются в том, что предприятие продало по заниженной цене свою продукцию, и якобы укрыло часть прибыли от акционеров.

Научное сообщество рассуждает «станет ли коммерсант проявлять инициативу, зная, что он находится под серьезным риском ответственности?» «Допустим, совет директоров компании принял решение заключить сделку и поручил это сделать генеральному директору. В итоге сделка не выгорела, а за убытки пришлось отвечать гендиректору, — продолжает Губин. — Казалось бы, бизнес должен идти на риски: при больших рисках велика вероятность получить более высокий уровень доходности, прибыльности, что необходимо для развития экономики». Однако для решения этой задачи в России применяется уголовный правовой инструмент, что, по мнению господина Губина, останавливает эволюцию бизнеса и практически парализует его.

В ходе рейдерских захватов очень часто возбуждаются уголовные дела по совершенно надуманным основаниям, считает профессор кафедры гражданского права и процесса НИУ ВШЭ в Санкт-Петербурге Александр Сергеев. По его убеждению, при решении корпоративных споров надо обращаться к положениям гражданского права. «Когда правоохранительные органы или суды выполняют чей-то заказ, искажение положений гражданского права, применительно к заключению приговора, убивает доверие к российскому правосудию», — говорит он.