Британские моряки вернулись домой и сообщили, что им угрожали семью годами тюрьмы за нарушение морской границы Ирана. Моряки хотя и смелые люди, но тут почему-то испугались и чистосердечно признались, что границу нарушили. А еще показали запись месячной давности, в которой руководитель морпехов в камеру говорит, что целью их рейдов являлся сбор разведывательной информации.
При захвате вооруженных до зубов подданных ее величества иранцы сопротивления не встретили. Вырисовывается весьма неприглядный образ британских военнослужащих: сдались без боя, затем с указкой у карты подтвердили, что орудовали в территориальных водах Ирана, показания дали от страха, при этом в воды другой страны попали не случайно, а по заданию. И вот из-за этих людей, с размытыми стандартами представлений «о чести солдата», чуть не случилось масштабное военное столкновение в районе Персидского залива, напрямую затрагивающее интересы России.
На прошедшей неделе в Вашингтоне был опубликован рассекреченный отчет Министерства обороны, из которого следует, что еще до начала иракской кампании США достоверно знали: никаких прямых связей между руководством Ирака и группировкой «Аль-Каиды» не существовало. А так как несколько месяцев назад также определенно было доказано, что никакого оружия массового поражения в Багдаде не было, то возникает вопрос: на каком основании США начали военную операцию в Ираке?
Во всей этой истории радует только одно: демократические процедуры, реальная политическая конкуренция в странах Запада позволяют выявлять обман исполнительной власти в исторически короткие сроки. Ничего в Ираке повернуть нельзя, война унесла десятки тысяч жизней иракцев, тысяч американцев, экономика разрушена, демократия не торжествует.
Эти примеры подгонки аргументов под наличное желание, циничное манипулирование общественным мнением еще больше заостряют проблему качества принимаемых решений ООН, дающих «зеленый свет» силовым действиям.
Россия должна привлечь внимание своих западных партнеров к указанным фактам заведомой фальсификации исходных предпосылок для принятия решений, требующих голоса России. Право вето в Совете Безопасности – эффективный инструмент внешней политики, и мы пользуемся им осторожно, редко. А с учетом ставшей известной информации очевидно, что объективных оснований для вето у нашей страны было больше.
И еще. Для того чтобы Россия могла противостоять фальшивым аргументам за или против войны, необходимо иметь более четкую доказательную фактуру, лежащую в основе нашей позиции. И здесь роль разведки должна быть решающей. Денег на СВР тратится с каждым годом все больше, а позиция России в условиях конфликтов чаще всего выглядит как вкусовая. Было бы нормально и веско, если бы мы публиковали спутниковые фотографии, доказывающие, где именно были захвачены британцы. Или обоснованное мнение о ситуации в Ираке. Зафиксированная с помощью документов позиция страны выглядит как заслуживающая уважения. С этой позицией надо считаться не по формальным, а по содержательным соображениям. И если наши западные партнеры в угоду текущим интересам жертвуют правдой, то уже в среднесрочной перспективе благодаря зрелости внутренних демократических институтов эта жертва признается некорректной и репутационно ущербной.
Авторитет России от этого только выиграет.
Андрей Гусейнов 
Дарья Гармоненко 
