В ожидании решения Тегерана

В этом месяце показались проблески в конце тоннеля, называемого иранской ядерной проблемой. Инспекторы МАГАТЭ побывали на строящемся заводе по обогащению урана в городе Куме, о котором недавно объявили иранцы – практически одновременно с сообщением, сделанным Вашингтоном. Результаты инспекции пока не обнародованы, но сам факт ее проведения обнадеживает. Правда, попутно у западных экспертов возникли неудобные для Тегерана вопросы: не создавалась ли для снабжения этого завода сырьем отдельная, неизвестная МАГАТЭ линия добычи урановой руды и получения промежуточного продукта, существуют ли еще секретные объекты ядерной программы, подобные данному (США насчитали несколько таких подозрительных точек).

Наконец, важное значение имела предварительно достигнутая на переговорах в Женеве представителями РФ, США, Франции, Ирана и МАГАТЭ договоренность о дополнительном обогащении накопленного в Иране низкообогащенного урана. Речь идет о 1200 кг урана, что составляет 80% иранских запасов, которые нужны для использования в Тегеранском исследовательском реакторе. Их должны дообогатить в России и вложить в топливные элементы во Франции.

Эта договоренность была расценена многими комментаторами как поворотный пункт в переговорах с Ираном, позволяющий по крайней мере проверить его намерения и даже испытать модель, пригодную для решения проблемы обеспечения Ирана топливом для АЭС.

Но прошло какое-то время, и из Тегерана донеслись отрезвляющие слова иранских лидеров. Президент ИРИ Махмуд Ахмадинежад заявил, что Иран никогда не откажется от намерения проводить обогащение урана у себя дома. В Тегеране дали понять, что ответят «позитивно», но с внесением «значительных изменений» в соглашение. Ответ откладывался со дня на день. Наконец, в среду полугосударственное агентство MEHR объявило: посол Ирана при МАГАТЭ Али Ашгар Солтание прибыл в Вену и в четверг передаст ответ Ирана генеральному директору этой организации Мохамеду Эль-Барадею.

Согласно последним разъяснениям иранцев, Тегеран одобрит рамочное соглашение, но в то же время предложит модифицировать его.

Нельзя исключить, что предлагаемая Тегераном модификация во многом, если не полностью, изменит смысл полученного иранцами предложения. Однако сам факт длительных размышлений иранского руководства по поводу соглашения и сведения о связанной с этим бурной полемике в Тегеране говорят о том, что даже в руководящих кругах Ирана нет полного единства по этому вопросу. Более того, вопрос о направленности ядерной программы по всем признакам приобретает важное внутриполитическое измерение.

С учетом этого, как представляется, участники «шестерки», ведущей переговоры с Ираном, не должны ослаблять свои усилия по поиску политико-дипломатического решения проблемы. Возможно даже, что для этого понадобятся новые инициативы, в том числе со стороны России. Для нашей страны крайне важно добиться того, чтобы примыкающий к нашим границам регион не стал зоной новых конфликтов, спровоцированных проблемой существования ядерной программы у Ирана. Эта программа вызывает подозрения со стороны широкого круга стран, в том числе соседних.

Не только для региона, но и для всего мира опасна наблюдающаяся в настоящее время гонка вооружений, связанная с иранской ядерной программой или использующая ее как предлог. Речь идет как о прямых закупках оружия и военной техники странами региона, так и о приготовлениях присутствующих в нем мировыми державами. Примером таких имеющих внешний источник военных мероприятий служит создаваемая США система ПРО, которая, судя по объявленным ныне планам, должна плотно охватить Ближневосточный регион.