ЕГЭ строгого режима

Большинству родителей сегодня стало совершенно очевидно, что без репетиторов их детям не поможет никакой ЕГЭ.
Фото Романа Мухаметжанова (НГ-фото)

В конце прошлой недели проведение единого государственного экзамена-2009 обсуждали в Общественной палате. А вчера об этом же говорили на заседании Российского совета ректоров. Без полемики не обошлось, но о запрете ЕГЭ речи уже никто не ведет. ЕГЭ, если и зло, то зло – неизбежное.

Поэтому больше и чаще сегодня говорят о том, как сделать процедуру ЕГЭ предельно открытой и честной. Федеральная власть переложила контроль за проведением единого госэкзамена на плечи (и совесть) местной власти. А местная власть не меньше доверяет своим учителям. Поэтому дежурят на экзаменах в основном педагоги. Они же проверяют задания своих детей. То есть – сами сеют, сами пашут. Эта «пахота», собственно, и вызывает стойкое недоверие к ЕГЭ в обществе. Оказалось, небезосновательно.

Уже доказано проверкой самих вузов: среди отличников-хорошистов, поступивших в этом году в вузы, оказалось немало липовых. В Финансовой академии при правительстве РФ, например, по данным ее ректора Михаила Эскиндарова, их не меньше трети. Остальные ректоры ведущих вузов предпочли деликатно отмолчаться по проблеме. Но едва ли результаты их проверки резко разнятся. Поэтому, по мнению Общественной палаты, необходимо срочно закрепить независимый статус общественных наблюдателей и определить их обязанности.

Существуют и более радикальные идеи – запретить учителям даже находиться во время ЕГЭ вблизи пунктов проведения экзамена. А проверку самих КИМов (контрольно-измерительных материалов) осуществлять на федеральном уровне или отсылать другим регионам. По этому поводу Рособрнадзор пребывает в недоумении – а почему федеральные органы должны оказаться честнее региональных, а рязанские педагоги честнее липецких?

Вдобавок в Общественной палате подняли еще и вопрос о компетенции педагогов, проверяющих задания. Начальник управления и контроля качества образования Рособрнадзора Валентин Шаулин предлагает обучать организаторов экзаменов на специальных тренингах. В аттестации, по его мнению, нуждаются и специалисты, проверяющие часть «С» (то есть задание повышенной сложности, его оценка влияет на общий балл).

Главным итогом ЕГЭ сегодня принято считать возможность поступления в престижные вузы большего числа детей из самых отдаленных регионов России. И, кажется, чиновникам не столь важно, какой ценой достигается этот результат. ЕГЭ восстановил абитуриентскую справедливость: список ректора ликвидирован. Однако ему на смену пришел список местных руководителей.

Но, видимо, главным итогом следует считать совсем другое. Большей части населения сегодня стало понятно, что их детям остро нужны знания. Спасибо ЕГЭ хотя бы за это. Беда в том, что эти знания массовая школа сегодня не дает. И дело даже не в технологиях, которыми власти сегодня пичкают современные учебные заведения, а в самих учителях. Конкурс даже в известных педагогических университетах давно существует только на менеджерские специальности. А в нынешнюю вступительную кампанию и вовсе вышел конфуз: именно в педагогических вузах случился недобор на бюджетные места. Поэтому примерно 20 педвузов за ненадобностью вскоре закроют.

Хороших педагогов не так много даже в столице. Итогом ЕГЭ уже стали родительские баталии за поступление в хорошую школу. Настоящие родительские бои разыгрываются вокруг престижных английских школ. Мзда за прием ребенка в учебное заведение возросла. Эксперты прогнозируют: нагрузка на родительский кошелек возрастет уже в ближайший год.

Подстегнет родителей к этому еще и непонятная для них ситуация в высшей школе. Вузы то закрывают, то сливают и т.д. Обратите внимание, в разгар кризиса ведущие вузы набрали больше студентов-платников, чем в предыдущие годы. Например, в Высшей школе экономики таких студентов стало больше на 25–30%.

Итак, главный родительский вывод о результатах ЕГЭ – за хорошее образование своих детей все-таки придется платить. И платить много.