Милицейское дышло

Генерал-майор Борис Гаврилов: 'Критерий оценки понятия преступления необходимо менять'.
Фото Фреда Гринберга (НГ-фото)

Ежегодно в России совершается около трех миллионов преступлений. И ежегодно высшие чины МВД рапортуют о «достигнутых результатах, позволивших существенно снизить уровень преступности». В чем же дело и сколько в стране реальных преступников и правонарушителей? Заместитель начальника Следственного комитета при МВД России генерал-майор милиции Борис Гаврилов считает, что реальная цифра может составлять порядка семи миллионов преступлений в год. «Основные принципы регистрации преступлений, сложившиеся в 60-х годах, давно уже не соответствуют сегодняшним требованиям», – заявил Гаврилов на недавнем брифинге в МВД.

Основной недостаток нынешней системы регистрации преступлений сотрудники Следственного комитета видят в том, что учету подлежат только деяния, по которым возбуждено уголовное дело. Такой порядок предусмотрен внутренней инструкцией МВД, основывающейся на соответствующих параграфах российского УПК. Весьма любопытно, что подобная норма отсутствует в законодательствах стран с развитой системой правосудия. При этом, к примеру, в США ежегодно регистрируется более 13 млн. преступлений, в Германии – 6,5 млн. «Особенно наглядно латентность преступности видна при сравнении количества краж, – сказал Гаврилов. – В США общее число преступлений этого вида ежегодно составляет 11–11,5 млн., в Англии – 4,5 млн. В России же в 2003 году их было зарегистрировано всего 1,1 млн».

Еще одна проблема достоверности нынешней милицейской статистики состоит в том, что все противоправные деяния, совершенные лицами, не достигшими возраста наступления уголовной ответственности, не учитываются. По словам Бориса Гаврилова, «сегодня убийство, совершенное 13-летним подростком, в число зарегистрированных преступлений не включается». Аналогично решается вопрос о преступлениях, в совершении которых подозревают невменяемых граждан. К примеру, в прошлом году в суд было направлено более 6,2 тыс. подобных дел. «Таким образом, – отметил Гаврилов, – значительное число общественно опасных деяний «выпадает» из статистических массивов, что не позволяет адекватно оценивать не только состояние преступности, но и объем работы, выполняемой правоохранительными органами».

В МВД признают, что «в территориальных органах до сих пор имеются факты укрытия преступлений от учета». Зачем это делается? Чтобы облегчить работу и не работать по тем преступлениям, судебная перспектива которых весьма низкая. Борис Гаврилов утверждает, что подобная практика расценивается как серьезный проступок, а в последние годы с нечистоплотными сотрудниками ведется серьезная борьба. «Результаты налицо, – говорит Гаврилов. – В 2001 году в органы милиции обратились 4,9 млн. граждан, а в 2003-м – 18,4 млн.».

С чем же связан столь бурный рост числа заявлений в правоохранительные органы? Сотрудники МВД утверждают, что «теперь стали регистрировать все без исключения обращения граждан». Отчасти это действительно так. Есть и еще один фактор: рост зарегистрированных обращений связан со внутренней политикой МВД, которую начал проводить предыдущий министр Борис Грызлов.

Впрочем, стоит отметить, что на протяжении десятилетий в МВД сохранялась порочная практика: с приходом каждого нового министра число зарегистрированных преступлений неуклонно росло (в 1983 году с приходом Виталия Федорчука возросло на 24%, Виктора Ерина – на 27%, Анатолия Куликова – на 4,7%, Сергея Степашина – на 7,7%, Владимира Рушайло – на 16%), а затем возвращалось на прежний уровень.