Екатерина Андреева. Постмодернизм. Искусство второй половины ХХ – начала ХХI века. – СПб.: Азбука-классика, 2007. – 488 с. (Новая история искусства).
Чтобы стать автором нового искусствоведческого бестселлера, Екатерине Андреевой было бы достаточно написать не всю эту книгу, а только ее половину или даже только четверть. Скажем, «Западное искусство второй половины ХХ века». Или «Русский акционизм». Или «Европейский неоэкспрессионизм». Или «Обескураженный постмодернизм конца ХХ – начала XXI века». Потому что актуальное искусство на то и зовется искусством актуальным и экспериментальным, чтобы до поры до времени оставаться белым пятном для современников. Однако Екатерина Андреева не зря считается одним из самых авторитетных отечественных арт-критиков. Будучи одновременно и историком культуры, и предприимчивым куратором актуального искусства, и доктором философских наук, она еще раз доказала, чтознает о постмодернизме почти все.
Новую книгу Андреевой, написанную для уже ставшей классической санкт-петербургской «азбучной» серии «Новая история искусств», можно уподобить карте звездного неба, где указаны и самые крупные светила постмодернизма (Джексон Поллок, Энди Уорхол, Роберт Раушенберг, Йозеф Бойс, Синди Шерман), и светила поменьше (американские феминистки Ханна Уилки и Джуди Чикаго, представитель швейцарского видеоарта Петер Фишли, постмодернист из Дании Михаэль Квиум), и те, что находятся в нашей галактике (концептуалист Илья Кабаков, неоакадемик Тимур Новиков, акционист Олег Кулик), и те, что образуют далекий млечный путь постмодернистского универсума (японские дизайнеры Чихо Аосима и Такаси Мураками и пр.). Если переводить в цифры, то всего в книге Андреевой упомянуто более 500 имен. Что, впрочем, само по себе неудивительно – имя современным художникам легион. Достойно удивления и уважения то, что всю эту шумную и эпатажную публику Андреевой удалось «развести по палатам». Следуя законам традиционного академического искусствознания, Андреева строит свое повествование по принципу стилистической преемственности, так что теперь без труда можно разобраться, в каком отношении друг к другу стоят эсхатологический модернизм 1940-х и Popular Modernite 1950-х годов, откуда взялся концептуализм 1970-х и какова доля авангардного наследия в живописи ленинградских «неоакадемиков».
Однако, как и любой здравомыслящй человек, регулярно оказывающийся перед лицом художественного нигилизма, Андреева не довольствуется одним только описанием постмодернистской логики стиля. Педантично растолковывая, что, собственно, имели ввиду упоминаемые ею акционисты, как кажется, раз и навсегда погрузившиеся в сферу низменного (смерти, грязи, гениталий, насилия), Андреева с помощью корифеев современной эстетической критики Бориса Гройса, Славоя Жижека и Петера Слотердайка стремится раскрыть также и философско-культурологический смысл современного искусства. То есть не только уяснить, как и когда все это началось, но и понять, когда же это все наконец кончится и что из этого следует.
Татьяна Астафьева 
