Александр Шаравин ПРИНЯТО считать, что будущее России зависит теперь только от одного человека - российского президента, истинных намерений которого то ли мы не знаем, то ли он сам не осознает и чье поведение зачастую преподносится средствами массовой информации как крайне противоречивое. Мне же представляется, что разгадку следует искать не в глубинах президентского сознания, а в реальном состоянии общества.
Наша непоследовательность за эти десять лет выражалась вовсе не в колебаниях по поводу выбора пути. Напомню тем, кто забыл: всякий раз, когда российский народ впрямую, на референдумах и президентских выборах, спрашивали, желает ли он вернуться назад, ответ был отрицательный. А самое, пожалуй, весомое и неопровержимое волеизъявление, которое никак не спишешь на промывку мозгов и подтасовку бюллетеней, состоялось после кризиса 1998 года. Казалось, ничто тогда не могло спасти нас от сползания в модернизированный вариант застойного болота. Ничто - кроме несогласия общества на подобный оборот дела. И сегодня можно сказать, что такие основополагающие понятия, как частная собственность, свобода слова и передвижения, выборность власти, практически никем под сомнение не ставятся. Более того, в разных достаточно сложных ситуациях наше общество ощупью находит узкую тропку между крайностями, что не всегда случается даже в странах с куда более прочными и давними традициями жизни в свободе. Так было с реакцией на события в Косове, на взрывы в Москве. На уровне поведения у нас все обстоит весьма неплохо. А по семидесятилетним нашим советским грехам так и вообще граничит с чудом.
Противоречия начинаются на уровне осмысления действительности. Спросите человека, мирно живущего с соседом-кавказцем и даже готового его у себя спрятать в случае чего, что он думает о "черных". Этот последний вопрос и задали недавно в Питере. Ответ получился далеким от норм политкорректности.
Такой разрыв - вещь небезобидная. Целиком полагаться на инстинкты общества опасно, да и непродуктивно, - сильно осложняет и замедляет движение. Между тем европейская цивилизация давно придумала механизм, позволяющий устранять зазор между поведением и сознанием общества, осмыслять и артикулировать устремления и потребности различных его групп и заставлять власть к ним прислушиваться. Механизм этот называется партиями.
И вот здесь у нас положение печальное. Потому что этих естественных и, в сущности, единственных своих функций - формулировать настроения общества и служить посредником, передаточным устройством между обществом и властью, - ни одна из многих номинально существующих партий сегодня не выполняет. Оставим в стороне левый фланг, от бледно-розового до ярко-красного, поскольку в ближайшее время, скорее всего, не здесь будет определяться ход событий. На правом же фланге, как выясняется, просто пусто, - и это при самой благоприятной ситуации.
Не хочется, следуя установившемуся обычаю, кидать камни в "партии власти", НДР и "Единство". Они свои задачи выполняли и выполняют как умеют. Где бы мы были сейчас без НДР в предыдущей Думе и без "Единства" в нынешней? Просто задачи у них своеобразные. Они выступают ретранслятором не между обществом и властью, а между одной ветвью власти и другой. Это, кажется, наше национальное изобретение, и появилось оно не от хорошей жизни.
Сколько-нибудь серьезно относиться к недавней инициативе Бориса Березовского по созданию "партии интеллектуалов" тоже не приходится. Как всегда, у автора этой затеи есть вполне здравые и насущные мысли. Скажем, о том, что одной рыночной экономики для существования подлинно демократического государства недостаточно. Но даже если допустить, что инициатор дела начал его исключительно для реализации своих представлений о будущем России, а никак не в связи с собственными обстоятельствами, - настоящие партии не создаются просто для того, чтобы была "конструктивная оппозиция". Оппозиционность вообще, оппозиционность как таковая - вещь несодержательная и самоцелью быть не может.
Наконец, "Союз правых сил". Образование, претендовавшее на статус идеологического и в само свое название включившее слово "правый", внятной идеологией до сих пор не обзавелось, а правым с уходом Сергея Кириенко не может считаться ни политически, ни психологически. Сначала думское братание в детских капризах с ОВР и "ЯБЛОКОМ", потом самоубийственная радостная готовность даже организационно объединиться с "ЯБЛОКОМ" и замазывание идейных с ним разногласий и, наконец, подпевание хоровому плачу по мученикам свободы Бабицкому и Гусинскому - все это ставит на "Союзе правых сил" крест как на правых. А следовательно, и как на силе.
Но есть порок, общий для всех наших партий, какими бы демократическими и либеральными они сами себя ни считали. Это их внутреннее строение. У всех них есть лидер, который может быть человеком достойным и даже незаурядным. Есть рядовые члены (в количестве, конечно, много меньшем, чем официально заявляется); среди них тоже немало достойных людей, но им отводится роль массовки в публичных акциях и рабочих лошадок во время избирательных кампаний. А между этими уровнями - окружение вождя, партийные функционеры. Это лица, зачастую никем не избиравшиеся и не несущие ответственности ни за что, даже за провал на выборах. Они способны лишь на один вид деятельности - внутрипартийное интриганство с целью монополизировать доступ к лидеру и влияние на него. Их стараниями гасятся любые проявления живой жизни в партии; здесь не ведут свободных дискуссий, не ищут и не выращивают новых людей. Так что и в этом отношении по собственному укладу наши партии своему назначению не отвечают, а потому нежизнеспособны.
Идеологическая невнятность и организационная косность существуют не порознь, а очень тесно переплетены, вырастают из одних и тех же причин. В чем, грубо говоря, различие между социальными доктринами левых и правых? Согласно расхожему предрассудку, в том, что левые пекутся о сирых и убогих, а правые отстаивают интересы хозяев жизни. На самом же деле идеальная цель и тех и других - всеобщее благоденствие. Только левые считают, что достичь его можно путем прямой помощи слабым от государства, которое для этого отбирает львиную часть доходов у сильных. А правые полагают, что только возможности свободного развития для сильных могут обеспечить достойную жизнь для всех. Ведь для того, чтобы что-то перераспределить, надо сначала это что-то накопить. Для нынешней России этот закон актуален вдвойне. По сути, у нас и нет пока по-настоящему богатых людей. А те, кто добился успеха, еще смутно представляют себе свои интересы и их соотношение с интересами общества и государства. Однако людей самостоятельных и самодеятельных, сознающих необходимость сформулировать свое понимание нашей общей судьбы, предъявить его стране и его отстаивать, - уже немало, и отнюдь не только в деловых кругах. Они есть во всех областях деятельности, во всех социальных, профессиональных, возрастных группах. И правую партию, "партию сильных", естественно собирать из сильных людей. Когда человек знает, как решать проблему самореализации, когда у него есть свое дело, высокая профессиональная репутация, вера в собственные возможности и возможности своей страны - тогда из него не сделать безмолвного статиста в чужом спектакле, тогда принадлежность к партии становится не способом делать карьеру или получить психологический допинг, а эффективным приспособлением для выработки гражданского самосознания. И сама партия, состоящая из подобных людей, будет выполнять свое подлинное предназначение. Дело за малым - такую партию создать. Все условия для этого есть.
