Андрей Рискин Как заявил на днях руководитель миграционной службы Чечни Асу Дударкаев, в начале этого года в республику из Ингушетии вернулись более полутора тысяч беженцев. Правда, первый заместитель Федеральной миграционной службы РФ Игорь Юнаш говорит о 800 вернувшихся, у Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев цифра еще ниже – 600 человек.
Еще более заметна разница в данных о количестве временных переселенцев, находящихся на территории Ингушетии. Дударкаев заявляет, что в палаточных городках живут 3545 человек, по данным Юнаша – 3762, правозащитники – в том числе и председатель Комиссии по правам человека при президенте РФ Элла Памфилова – утверждают, что эта цифра в полтора раза больше, а УВКБ ООН говорит о 6 тысячах беженцев. Столь же значимо расходятся и данные о проживающих в частном секторе и местах компактного проживания.
При этом беженцы утверждают, что посещающие лагеря ингушские чиновники заявляют, будто «никто вас с переселением не торопит», а визитеры из Чечни называют дату ликвидации палаток – 1 марта. Кстати, один из палаточных городков – «Барт» – будет ликвидирован уже в ближайшее время. Приказ об этом генерал-майор милиции Игорь Юнаш, по его словам, собирается подписать в ближайшие дни: «Нам экономически невыгодно содержать палаточные городки, в которых находится менее тысячи жителей». Правда, все зависит от того, как считать. Тот же Юнаш, по данным Эллы Памфиловой, после своего посещения лагерей был вынужден восстановить в списках беженцев (составленных чиновниками Чечни) более 1700 человек!
Ретивость комитета по делам беженцев чеченского правительства вполне понятна. Палаточные лагеря давно уже стали бельмом на глазу у местных властей: они привлекают внимание западной общественности, правозащитников, прессы. К тому же 14 млрд. руб., выделенных на компенсации пострадавшим, уже пришли в Грозный, их нужно «освоить», а без беженцев это сделать трудно: именно на них приходится львиная доля средств. Не случайно федеральный министр по делам Чечни Станислав Ильясов заявил на днях, что нужно ускорить процесс выплат, а «бесконечные и порой бессмысленные проверки» являются тут лишними. И не случайно также в настоящее время решается вопрос о смене председателя комиссии по выплатам компенсаций и, очевидно, вместо премьера на этот пост будет назначен президент Чечни Ахмад Кадыров.
Кроме того, чеченские власти раздражает тот факт, что из трех десятков иностранных правозащитных и гуманитарных организаций, представляющих помощь Чечне, только 12 на территории этой республики. В Грозном полагают, что это «перекос» и нужно больше внимания уделять тем чеченцам, что уже вернулись на родину, а это более 200 тысяч человек, из которых 28 тысяч проживают в плохо обустроенных пунктах временного размещения.
Похоже, чеченские чиновники не против взять под полный контроль гуманитарные потоки, идущие из-за рубежа. А это немалые средства, немалые объемы. К примеру, только в январе Всемирная продовольственная программа выделила 500 тонн продуктов беженцам в Ингушетии и 600 тонн нуждающимся в Чечне. А в нынешнем году, как известно, ООН и неправительственные организации собираются оказать Чечне и сопредельным республикам помощь на 62 млн. долл.
