Эмомали Рахмон выкорчевал политическую оппозицию

Меры безопасности усиливают по всему Таджикистану. Фото Reuters

27 июня в Таджикистане праздник – день Национального единства, который стали отмечать после подписания в 1997 году Общего мирного соглашения между правительством и оппозицией. Однако после разгрома Партии исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ) как таковой оппозиции в республике не осталось. ПИВТ запрещена, а члены политсовета партии осуждены на длительный срок заключения. Human Rights Watch и Amnesty International требуют пересмотра приговора и призывают Евросоюз и США ввести санкции против Душанбе. Уничтожение мирной политической оппозиции в Таджикистане ставит под угрозу его безопасность, поскольку, как считают эксперты, республику ожидает формирование новой оппозиции – внеконституционной и склонной к политической борьбе любыми, а не только парламентскими методами.

Верховный суд (ВС) Таджикистана признал 14 членов политсовета ПИВТ виновными в терроризме, экстремизме, попытке государственного переворота, свержении конституционного строя, убийстве и приговорил к пожизненному заключению заместителей председателя партии Саидумара Хусайни и Махмадали Хайита. Еще 11 членов партии получили срок от 14 до 28 лет заключения. Единственная женщина среди осужденных – юрист партии Зарафо Рахмони, приговорена к двум годам лишения свободы. Лидер ПИВТ Мухиддин Кабири получил пожизненный приговор заочно. Кроме этого, ВС осудил трех родственников Кабири. По одному году тюрьмы «за недонесение» получили двоюродные братья Кабири и их жены. Женщин, попытавшихся обратиться за помощью в миссию ООН, оштрафовали за «неподчинение требованиям сотрудников милиции», сообщила «Азия-плюс». Ранее власти признали Партию исламского возрождения экстремистской и запретили ее деятельность на территории Таджикистана.

Международные правозащитные организации, а еще раньше Европейский союз раскритиковали вердикт Верховного суда, назвав его «издевательством над справедливостью». Они считают уголовные дела против членов ПИВТ политически мотивированными. Суд над ними проходил в закрытом режиме. Правозащитники полагают, что гриф секретности появился на деле потому, что правоохранительные органы не смогли представить убедительные доказательства вины подсудимых, а «закрытый судебный процесс и отстранение от дела независимых адвокатов позволил Душанбе избежать утечки важной информации и не даст возможности исламистам публично выступить на процессе».

Amnesty International, Human Rights Watch, Норвежский Хельсинкский комитет и Ассоциация по правам человека в Центральной Азии, а также другие международные организации опубликовали совместное заявление, в котором отмечается: «Ситуация с правами человека в Таджикистане резко ухудшилась. Поэтому пришло время для Вашингтона, Брюсселя… изучить возможность принятия мер, если власти страны не предпримут ничего для улучшения ситуации с правами человека». Они просят повлиять на официальный Душанбе с тем, чтобы вынудить таджикские власти выполнять международные обязательства.

Мухиддин Кабири заявил, что будет добиваться освобождения партийцев. «Арест, пожизненный и фактически пожизненный срок говорят о том, что власть определилась окончательно с планами на будущее страны. Для власти больше не существует мирного соглашения. Они не хотят видеть в стране оппозицию. Все, кто захочет выступить против семейного правления Рахмона, будут наказаны сурово – смерть, тюрьма или миграция. Мы приняли этот месседж. Но не только мы, многие в Таджикистане поняли это. И, к сожалению, выбрали другой путь борьбы, направляясь в Сирию за опытом», – сказал «НГ» Кабири.

Он считает, что освобождение политзаключенных в Таджикистане возможно только при коренном изменении ситуации. «Это возможно только при реализации комплекса мер, в том числе дипломатических. В последние две недели у меня были встречи в Женеве, Брюсселе, Варшаве, Берлине и будет еще несколько в ближайшие дни. Реакция европейцев, как всегда, очень осторожная, но честная. Сегодня они заняты Сирией и миграционным кризисом. Даже Афганистан и Украина отошли на второй план, не говоря о Центральной Азии. В ЕС вспомнят о нас тогда, когда грянет гром и пойдет массовый поток мигрантов, не как сегодня – отдельными единицами или семьями», – сказал лидер ПИВТ. Процесс исхода из Таджикистана, по его мнению, усиливается за рубежом – в России и странах ЕС  уже находится несколько тысяч политэмигрантов. «Это сторонники не только ПИВТ, но и других оппозиционных сил. Многие уже не верят в мирный способ решения проблем нашего общества. Растет новое поколение, так называемые мстители. Они будут против всех. Они считают себя обманутыми властью, оппозицией и международным сообществом, особенно странами – гарантами мирного соглашения», – отметил Мухиддин Кабири.

Эксперт по Центральной Азии и Среднему Востоку Александр Князев считает, что с приговором политическому руководству ПИВТ завершается новейший период истории Таджикистана, начинавшийся с Московского соглашения 1997 года, главным в котором был пункт о существовании в стране конституционной оппозиции. «Начинается новый этап, который будет отмечен формированием новой оппозиции – внеконституционной и склонной к жестким действиям», – сказал «НГ» Князев. По его словам, именно к этому ведет выбор руководства Таджикистана, сделанный при молчании внешнеполитических партнеров этой страны, особенно тех, кто является гарантом соглашения 1997 года.

Эксперт считает, что «жесткая монополия на власть одного-единственного центра, запрет на инакомыслие – все это может позитивно для общества работать только в одном случае: если у этого центра есть программа быстрого развития и прогресса. Прежде всего в социально-экономической сфере. У нынешнего руководства такой программы нет и не предвидится. А значит, будет расти потенциал социального протеста, амортизатором которого в значительной степени являлась ПИВТ. «Роль ислама стремительно меняется во всем мире, с этим фактором сегодня вынуждены считаться страны Европы, с этим в ближайшее время будут вынуждены считаться Китай и Россия, страны региона», – отметил эксперт. По его словам, у человека существуют два мотиватора поведения из сферы нерационального, подсознательного: этнический и религиозный. Эти две идентичности запретами и репрессиями не преодолеваются, в то же время при разумном к ним подходе они могут дать очень позитивные результаты, что видно, кстати, на примере некоторых исламских, теократических по форме государств. В Таджикистане же пока, судя по всему, предпочитают регулярно наступать на одни и те же грабли. Чем в сегодняшней непростой международной обстановке обязательно воспользуются многие внешние силы.