Роман Берченко Группа «Shakatak» выступила в Москве. Непафосная публика заполнившая Дом музыки, встретилась со своими постаревшими кумирами.
«Два мира – две судьбы». Этим клише часто пользовались, дабы подчеркнуть пропасть между социализмом и империализмом и, конечно же, наши преимущества перед загнивающим Западом. Оно очень подходит, если сопоставить карьеру группы «Shakatak» с тем, что происходило параллельно в нашей жизни. В середине 70-х, когда мы строили БАМ и удивлялись лицензионной «Пепси-коле», пятеро английских музыкантов начали играть фанк, фьюжн и джаз-рок, что в Европе тогда было редкостью – основатели этих направлений были сплошь американцы, притом чернокожие. В августе 80-го, когда мы проводили Олимпиаду, надкусывали пакетики с финским сервелатом и высылали на 101-й километр антиобщественные элементы, вышла первая запись «Shakatak»: песня «Steppin`», вскоре возглавившая чарты, а всего на вершину хит-парадов забирались полтора десятка их разнузданных, эклектичных и безвкусных (с точки зрения марксистской эстетики) композиций. В ноябре 82-го, когда мы хоронили Леонида Ильича, вышел их знаменитый диск «Invitations», а сама группа совершила триумфальное турне по Японии, где она пользовалась сумасшедшей популярностью.
Весной 85-го, когда умер Черненко и Михаил Сергеевич повел нас к перестройке с ускорением, там же, в Японии, вышел первый концертный альбом группы, ставший «золотым» – то есть его тираж перевалил за миллион. Осенью 91-го, когда СССР уже был в коме, в магазинах остального мира появился свежий диск «Shakatak» «Open your eyes» («Открой глаза»). Одним словом, два мира – две судьбы.
Концерт вроде бы никак не тянул на шоу, которыми нас избаловали в последнее время; и заезжий звукорежиссер долго не мог справиться с акустикой зала на Красных Холмах – первые полчаса были слышны лишь барабаны и неразборчивый гул вокруг; и жидковатый вокал Джил Соуард никак не назовешь образцовым (гораздо убедительнее колоритная дива в необъятной красной юбке и босоножках колотила по барабанам и тарелкам). Но зал взрывался аплодисментами, узнавая любимые хиты.
После антракта растроганные музыканты вознаградили публику настоящим джазом – изумительными соло Билла Шарпа сразу на трех клавиатурах, бешеными риффами басиста Джорджа Андерсона, громоподобными барабанными пассажами Роджера Оделлла, вдохновенными гитарными «запилами» Элана Уормалда. Особенно удалась легендарная «Бразильская заря»: зрители от восторга выпрыгнули из кресел. Подумалось: может быть, музыка «Shakatak» есть просто другой взгляд на жизнь? Которая состоит не только из преодоления бесконечных трудностей, но и из радостей, пусть простых и немножко бездумных, как хиты кумиров нашей юности.
