Дарья Курдюкова
Инсталляция Аси Заславской «План П». Фото предоставлено музеем «Гараж»
Выставка Аси Заславской «План П» завершает начавшуюся год назад серию исследовательско-художественных проектов «Несущие конструкцию», которые музей «Гараж» и куратор Эльмира Минкина проводят в Доме Наркомфина. Знаменитое конструктивистское здание, спроектированное Моисеем Гинзбургом и Игнатием Милинисом по заказу Народного комиссариата финансов и Николая Милютина, как известно, поделено на функциональные пространственные единицы – жилые ячейки. «П» адресует к ячейке П, а «план» – к призрачности ее и ее владельца, к архитектурному плану и пригрезившемуся эскизу жизни непременного обитателя дома, о котором почти ничего неизвестно, – к привратнику.
«Не всегда, пересекая пространство, мы замечаем, что пересекаем чью-то жизнь. Но если выбрать правильный угол зрения, мы увидим человека, а не функцию», – говорит Ася Заславская. «План П» с лапидарным языком «рисованных» по полу железных контуров, то есть предметов обстановки (воображаемой) – тут рабочий стол, кровать, плита, кроссворд на журнальном столике и т.д., – балансирует между функциональностью и ее маргинализацией. Все соответствует рационально освоенному окружающему конструктивистскому пространству, и вместе с тем – все эту функциональность «маргинализирует», уводя разговор от пространственной ячейки к человеческой единице, вернее, единичности.
Журнал «Современная архитектура» (СА), издававшийся Гинзбургом и Александром Весниным, призывал к созданию «новых социальных конденсаторов жизни – новых типов архитектуры», имея в виду, что конструктивистская архитектура направляет и воплощает «новые производственные и бытовые взаимоотношения, новый социалистический быт». От понятия стиля Гинзбург в какой-то момент отказался, сместив акцент на «конструкторский» метод. У выставок из серии «Несущие конструкцию» две части, исследовательская и художественная. Первая теперь получила место в Коммунальном блоке. Эльмира Минкина пригласила специализирующихся на конструктивизме архитекторов и дизайнеров воссоздать из картона «кухонный элемент», каким он представлен в одном из номеров СА: эта часть быта в квартирах (жилых ячейках нескольких типов) должна была быть сведена к минимуму, поскольку в коммунальном корпусе была общая столовая. В кухонной нише имеются мойка, газовый очаг и холодильник, но вообще это фактически шкаф, который можно закрыть раздвижной ширмой, – то есть форма куда более редуцированная, чем революционная «франкфуртская кухня», спроектированная в 1926-м Маргарете Шютте-Лихоцки на 6,5 кв. м.
Художественная часть «Несущих конструкцию» с посвящением безвестному и безмолвному привратнику-коменданту вносит в рационалистический механизм жизни созерцательность и эмоциональность. О тех, кто служил на этом посту, почти ничего не известно. О ячейке П – тоже. На первоначальных планах ее не отыскать, рифм с ячейками-квартирами не наблюдается. Тогда на первый план обыкновенно выходит «план Б», возможность альтернативной жизни, получающей очертания усилиями рассказчика.
Архитектор по образованию, Ася Заславская говорит, что в принципе всю жизнь можно представить разного рода планами. В случае привратника и планы будут призрачными, как конкретные служащие в конкретном пространстве. У них уж тем более не могло быть своей кухни с уютным кофейником, книжного стеллажа, журнального стола. Но все это можно внести в план, нарисовать и жить, сделать равноправным с казенным рабочим столом человека, привычно и безлико отмечающего входящих в дом. Можно вообразить жизнь самого маленького человека, сместив фокус с авангардной утопии жизнестроительства на утопическое видение частной, пусть и неприметной жизни.
Нынешняя инсталляция развивает темы, с которыми работает художница. В 2023-м появилась инсталляция «План», «нарисованный» такими же стальными линиями, как теперь в Доме Наркомфина. Это был чей-то (или вообще) дом. Чертеж, оживающий деталями быта или неубранной кровати и становящийся планом как ворохом осуществленных, еще только вырисовывающихся или отринутых намерений. О времени и его заполнении был «Календарь» (2022) с узнаваемым бегунком, прицепленным к пустому холсту. «Дорога домой» (2016) являла фотокарточки с портретами таксистов и количеством километров (часто даже не тысячи, а сотни тысяч), которое одновременно отдаляет и приближает их к дому. А «Город N» (серия, начавшаяся в 2023-м) оставил на иконописных досках лишь архитектурные и пейзажные фоны, словно показывал, что в этих обратных перспективах и условных планах найдется место новому участнику и новому чуду. В нынешнем «Плане П» принцип pars pro toto сделался лупой, способной, пусть воображаемо, различить кого-то, мимо кого обычно проходишь, не замечая. Это мог бы быть не служащий, а человек из толпы.
Форму с темой тут объединяют границы и ракурс. Зритель может перемещаться между контурами предметов и внутри них свободно, но если контуры ответственны за безмолвного героя, вопрос переходит в плоскость личных границ и того, насколько легко мы позволяем себе их пересечь. Этот проект о том, что при самой бойкой жизненной рационализации человек не вмещается в функцию.
