«Меня пригласили не только для привлечения российского капитала»

Каха Бендукидзе уверен, что с новыми властями экономика Грузии пойдет на поправку.
Фото Артема Чернова (НГ-фото)

– Каха Автандилович, что изменилось в грузинской экономике после того, как руководить министерством пригласили вас? Можно ли говорить о динамике роста или каких-то тенденциях?

═

– Для того чтобы рассуждать о динамике, прошло совсем немного времени. Я бы подчеркнул три главных достижения этого года. Во-первых, нам удалось добиться существенной легализации бизнеса. Во-вторых, уже удалось привлечь инвестиции, хоть и не крупные. В-третьих, удалось восстановить доверие бизнес-кругов к властям. Ситуация должна улучшиться еще больше после принятия нового Налогового кодекса. Он куда либеральнее действующего защищает интересы предпринимателя, и это обязательно вызовет активизацию бизнеса.

В качестве иллюстрации могу привести небольшой пример. На прошлой неделе в Аджарии прошли приватизационные аукционы. Они (в отличие от прошлых, фиктивных) были абсолютно прозрачны, конкурентны. На торги были выставлены 12 мелких объектов – магазинчики, кафе. От их реализации мы планировали получить в общей сложности 300 тысяч долларов – такова была общая стартовая цена. Итог – поступило в три раза больше.

А ведь еще несколько месяцев назад ситуация была такой: договорился со всеми, подмазал и купил как единственный участник, при этом, как правило, не на первом аукционе, а на следующем, когда цена упала в два раза. Надо добавить, что на этот аукцион пришли более 70 участников. Конечно, это микроприватизация, с серьезными объектами так не будет, но активность очень высокая.

═

– Пригласив вас на пост министра, новые власти и не скрывали, что делается это с расчетом на то, что вы сможете обеспечить приток крупного российского капитала. Есть ли успехи в этом направлении?

═

– Все-таки меня пригласили на государственный пост не только для обеспечения притока российского капитала. За эти несколько месяцев, наверное, и не стоило ожидать чуда. Российские бизнесмены вполне активны на грузинском рынке. Российские деньги уже присутствуют во многих отраслях. И сейчас к нам поступает немало предложений, касающихся винодельческой, тяжелой, горной промышленности, туризма, транспорта. Ситуация могла быть более перспективной, если бы на нее не повлияли августовские события вокруг Южной Осетии – политические разногласия между нашими странами не могли не отразиться на деловой активности. В целом же я считаю нормальным нынешнее положение с присутствием российского капитала. Мелких инвестиций довольно много. Что касается крупных, то, как известно, чем крупнее капиталовложение, тем дольше принимается решение об этом.

═

– Можно ли как-то сравнить присутствие американского, западного капитала в Грузии с российским?

═

– Российский капитал в Грузии активнее американского. И это закономерно. Россия находится рядом. У нас очень много общего, не говоря о том, что каких-то 15 лет назад общей была экономика. Россиянам наши условия знакомы не в пример лучше, чем американцам или кому-либо еще. И наоборот – грузинские предприниматели знают российский рынок и им легче вести дело с россиянами, чем с кем-то другим.

═

– Что вас ужаснуло более всего в грузинской экономике и какие наиболее острые проблемы надо решать сейчас?

═

– Таких чувств я не испытал – все-таки много чего повидал. И сама экономическая ситуация в Грузии не была какой-то особенной. Через развал, коррупцию проходили многие, практически все страны. С коррупцией новым властям Грузии удается справляться. Нынешнее правительство, можно говорить твердо, не коррумпировано. Есть определенные, скажем так, неприятные моменты. Сейчас, когда мы активизировали приватизационные процессы, появляются какие-то «посреднические» группы, попросту говоря, жулики, предлагающие свои услуги. Несмотря на то что доверие бизнес-среды к властям восстанавливается, тем не менее некоторые по инерции порой пытаются действовать по старинке. Но это так, издержки.

Главная же наша проблема, не считая территориальной, – энергетика. Если за несколько лет будет двукратный промышленный рост, то для его обеспечения нужно двукратное увеличение производства энергии. Но предпосылок для такого увеличения нет. Это образец некоего военного коммунизма: все лицензируется, всем все запрещено, все тарифы регулируются. Это абсурдно, когда запрещены прямые контракты. При этом в Грузии установленных мощностей больше, чем требуется, а мы периодически импортируем электроэнергию. Сейчас в нашем министерстве создана рабочая группа из семи человек, которая разрабатывает программу дерегулирования и реструктуризации в энергетической сфере.

Есть мелкие проблемы дальнейшей либерализации экономики. Тот же новый Налоговый кодекс хорош, но надо думать о дальнейшем улучшении. В этой связи я бы привел пример с пахотной землей. Чтобы подготовить пашню, крестьяне выкапывают и убирают камни. Через год там появляются новые камни, правда их меньше, и все приходится делать еще раз. В экономике примерно то же самое. Убираешь одни «камни», время приносит новые, которые также нужно убирать.

═

– Предыдущее правительство большое внимание уделяло нефтяным месторождениям в Восточной Грузии. Публиковались чуть ли не еженедельные отчеты о количестве добытой нефти. Сейчас об этом почти ничего не слышно, а одно из месторождений, где совсем недавно работали в круглосуточном режиме, оставляет впечатление заброшенного – сам видел. Это связано с экономической политикой?

═

– Я бы не стал уделять чрезмерное внимание нефтедобыче. Нефти в мире много, ее всегда можно купить. И государств, не имеющих собственных нефтересурсов, куда больше, чем тех, кто ее продает. И ничего – многие из этих стран процветают.

═

– Вопрос, возможно, не по адресу, но тем не менее. До вашего приезда в Грузии работала группа авторитетного польского экономиста Лешека Бальцеровича. Чем реально помогли эти эксперты, получавшие, по слухам, огромные зарплаты, пусть и не из бюджета?

═

– Бальцерович – выдающийся экономист. Однако рекомендации группы Бальцеровича для Грузии я бы сравнил с учебником по высшей математике, написанным, скажем, на китайском языке. Много ли пользы от такого учебника человеку, не знакомому доселе с интегралами, да еще и не знающему китайского?! Экспертная группа составляла рекомендации, представляла их правительству, их никто не стал читать, и на том все закончилось.

═

– Как будут строиться отношения Грузии с МВФ, Всемирным банком, другими донорами?

═

– Мы должны предъявлять донорам собственные приоритеты. Только поставив их во главу, можно будет рассчитывать на успех. До последнего времени МВФ фактически диктовал свои условия. Например, Грузия хотела либерализовать Налоговый кодекс, а эксперты МВФ выступали категорически против: дескать, соберете меньше налогов, а как будете возвращать нам деньги? МВФ – очень бюрократическая организация, критерии эффективности ее работы непонятны. Скажем, за месяц до кризиса 1998 года МВФ предоставил России 10 миллиардов долларов. И что? Кризиса все равно избежать не удалось, деньги «растворились», а выиграли только спекулятивные инвесторы. Сотрудничать с фондом или другими донорами можно, но только поставив во главу угла свои интересы.

═

– Назначив вас министром экономики, предоставил ли вам президент некий карт-бланш?

═

– Нет, слава Богу. Мы идем по пути строительства нормального во всех отношениях демократического государства.

═

– Каха Автандилович, если бы грузинское законодательство позволяло чиновнику заниматься и бизнесом, в какую отрасль вы вложили бы свои деньги?

═

– Я не уверен, что хочу вернуться в предпринимательство. Есть немало других интересных сфер.

Тбилиси