Олег Недумов Парламент Эстонии принял 13 сентября в первом чтении законопроект "О Церквах и приходах". Новый закон призван заменить религиозное законодательство, действующее в Эстонии с 1993 года. Главная новизна нынешнего законопроекта - передача вопросов, связанных с деятельностью религиозных объединений, из компетенции исполнительной власти в компетенцию власти судебной.
В законопроекте впервые даются определения понятий "Церковь", "приход" и "община", которые употребляются в Конституции Эстонии, но до сих пор не имели в этой стране юридической дефиниции. В качестве нового термина в законодательство введено понятие "монастырь".
По словам сопредседателя группы православных депутатов эстонского парламента Евгения Томберга, у русскоязычных членов парламента законопроект вызывает двойственные чувства. С одной стороны, он создает необходимую нормативно-правовую базу для деятельности религиозных объединений. "Вместе с тем он никоим образом не решает главной проблемы религиозной жизни Эстонии: конфликта, который возник между двумя ветвями Православной Церкви, одна из которых находится в каноническом подчинении Московского Патриархата, а другая - Константинопольского Патриархата", - считает парламентарий.
По словам Евгения Томберга, власти Эстонии пришли к выводу, что Эстонская Православная Церковь Московского Патриархата не имеет юридического права предъявлять претензии на свою собственность. Кроме того, подчеркнул депутат, новый закон не дает ответа на вопрос о том, что будет с приходами Московского Патриархата в Эстонии после 31 декабря 2002 года - последнего дня, предусмотренного для перерегистрации религиозных объединений по новому закону.
В ближайшее время группа православных парламентариев Эстонии намерена направить в адрес министра внутренних дел Тармо Лоодуса письмо с просьбой окончательно прояснить все вопросы, связанные с решением проблемы регистрации канонических структур Московского Патриархата в Эстонии.
Напомним, что 27 июня в Таллине состоялся Юбилейный Собор Эстонской Православной Церкви Московского Патриархата, который принял специальное обращение к властям Эстонии с просьбой о ее перерегистрации в качестве правопреемницы существовавшей до войны единой Эстонской Апостольско-Православной Церкви и о восстановлении гражданских прав ее приходов на исторически принадлежащую им собственность. После перехода в 1996 году части приходов Эстонской Православной Церкви в юрисдикцию Константинопольского Патриархата они были официально зарегистрированы как преемники довоенной церковной структуры. Не оспаривая у них преемственности, Эстонская Православная Церковь добивается от властей признания такого же статуса и за приходами, сохранившими верность Московскому Патриархату.
Примечательно, что власти отказываются признать права Православной Церкви Московского Патриархата даже несмотря на то, что этот вопрос уже поднимался в ходе российско-эстонских межгосударственных переговоров, прошедших в Санкт-Петербурге буквально через несколько дней после окончания работы Собора Эстонской Церкви.
Если эстонская сторона окончательно займет непримиримую позицию в отношении приходов Московского Патриархата, то тем самым она поставит себя в весьма непростое положение. Это осложнит отношения между Россией и Эстонией, а кроме того, может вызвать негативную реакцию со стороны Запада, уже не раз обвинявшего эстонские власти в нарушении прав русскоязычного населения. Ведь параллель между положением Православной Церкви Московского Патриархата, не имеющей регистрации в качестве местной эстонской религиозной организации, и отсутствием эстонского гражданства у многих представителей русскоязычного населения очевидна.
Дарья Гармоненко