Под музыку небесных контрабасов

Ганна Шевченко читала старые тексты и новые. Фото автора

В Библиотеке им. Чехова состоялся творческий вечер поэтессы Ганны Шевченко. Директор библиотеки и ведущая Елена Пахомова во вступительном слове отметила, что, с одной стороны, этим вечером Шевченко подводит итог ее предыдущей творческой деятельности, а с другой – это «перспективное представление замечательного поэта и прозаика», поскольку прозвучат новые стихи. Пахомова вспомнила, что познакомилась с виновницей торжества здесь же в буфете библиотеки после вечера поэта Андрея Коровина. 

Творчество Шевченко, по словам Пахомовой, оказалось созвучно многим литературным течениям и постоянно видоизменяется. В серии «Классики XXI века», которую выпускает Пахомова, выходила книга Шевченко, с нее началась их «литературная дружба». Последней их совместной «творческой затеей» стал поэтический сборник «Хохлома, березы и абсурд», в которой Пахомова выступила в роли редактора.

По словам Шевченко, однажды случилось чудо – с первой своей книгой «Домохозяйкин блюз» она попала в финал литературной премии «Московский счет». Она вспомнила, что «когда в 2005 году приехала в Москву, то сразу стала штурмовать большую литературу: неслась, как рыба на нерест». В Булгаковском доме тогда действовал поэтический семинар Алексея Алёхина, который прочел поэтическую подборку молодой поэтессы и «поругал: сказал, что не понимает, как вот это и вот это мог написать один и тот же человек». Однако стихотворение «Рассказ про Чарльза Буковски» Алёхин тогда выбрал для публикации в своем журнале «Арион». 

Это стихотворение Шевченко и прочла: «Вижу Чарльза Буковски, казалось бы, мертвого человека. / Идет себе, как живой, со свертком в левой руке, / а в правой держит золотой ключик, как бабочку на поводке...»

После таких слов Алёхин не мог не появиться на сцене. По его словам, «одна из задач людей, интересующихся искусством вообще и поэзией в частности, – это отличать существенное от несущественного», мол, стихи пишут многие, «а серьезных поэтов на страну сотни полторы». Серьезными он считает тех, «кто не обделен даром божьим», кто пополняет «корпус осмысленной русской поэзии, а иногда даже добавляет что-то новое к этому к искусству». Тех же, кто не иногда, а «постоянно добавляет что-то к искусству поэзии», в России сейчас всего человек двадцать, и Шевченко «входит в их число уже изрядное число лет». Алёхин сказал, что в каждой новой публикации поэтессы «находит что-то, чего в поэзии прежде не было». Он напомнил слова Марины Цветаевой о том, что лирический поэт может явиться как вселенная и остаться таким, но «бывает и развитие этих вселенных». Выступающий отметил, что именно такое развитие есть в поэзии Шевченко: ее ранние стихи «условно можно обозначить городской лирикой, в которой лежит случай, сценка, событие, артистично описанное, за которым возникает поэтическая метафизика, иначе это не было бы поэзией». В более поздних стихах поэтесса «сильно расширилась, вышла на какие-то просторы, у нее возникла полифония голоса». В этом смысле «последняя ее книга самая лучшая», поскольку «произошла эволюция» поэтики – «основной корпус написан чистыми красками, в ее поэтический мир стала привноситься суггестивная поэтика». 

Алёхин рассказал, что недавно перечитывал Мандельштама и обнаружил у него определение «гераклитова метафора» – это «текучая метафора, в которой неизвестно, где начало, где конец, и в нее нельзя войти дважды, она тут же меняется».

В ходе вечера прозвучали стихи из пяти сборников Шевченко, а также из книги, которую сейчас она готовит: «Морозный дух явился не вчера, / писали зиму Врубель и Саврасов – / летящий снег поет по вечерам / под музыку небесных контрабасов…»