Совещание

Друзья из далекого и прекрасного иностранного города Х. мне написали письмо. Среди прочего они интересовались - поди страшно было тебе на этом российском Конвенте фантастов, поди пили там много и бузили изрядно?..

Так вот я отвечу - не страшно. Потому как много чего я видел, в том числе и литературных совещаний. Нигде столько не пили, как на этих литературных совещаниях старого образца. Я застал одно - оно происходило под Ярославлем лет пять назад. Пили там действительно много - один писатель в состоянии грогги прошел через стеклянную дверь. Он потом ходил по коридорам гостиницы, как Щорс - в кровавых бинтах. След кровавый тянулся за ним по паркету. А другой молодой писатель выпал из окна, и милиционеры никак не могли понять - бить его дубинками перед смертью или нет. Уж больно страшно он ругался матом.

И отвечу я друзьям следующим образом - не так пьют и бузят. Не так. Иначе. Хотя "РОСКОН" тоже был построен по принципу литературного совещания.

Только совещание это было организовано как бы снизу, а не сверху. То совещание в Ярославле было, как и прочие, оплачено из неведомой политической выси. Были тогда на носу выборы Ельцина. И денег на это мероприятие в начале 96-го года не жалели. Хотя, конечно, я тогда не заглядывал в финансовые ведомости. Потом деньги изменили свой счет, и народная тропа к таким большим писательским сборищам заросла.

С трибуны "РОСКОНа" просили не воспринимать происходящее как альтернативу Малеевке. Устроители просили, но мысль об альтернативности сама собой сгущалась из воздуха. Особенно на писательских семинарах. Я бродил между семинарами прессы и творческими мастерскими, смотрел вгиковское фантастическое кино.

Потом я пошел слушать, как писатель Янковский ругает славянскую фэнтези. Он говорил о том, что все книги в этой стилистике суть борческие, а говоря проще - боевики. И писатели, не обладающие знанием истории и знанием язычества, придумывают клише, своровав из былин только имена персонажей. Очень мне понравилась фраза, брошенная при этом питерцем Логиновым, - "сусальное язычество". Я записал ее в книжечку, а потом другую, обороненную еще кем-то: "Древняя Русь в кольце фронтов".

А на семинаре по прессе говорили о том, что расплодились фантастические журналы, и вот уже Саша Ройфе будет издавать что-то в Москве, другой журнал уже практически начал выходить в Петербурге под эгидой Стругацкого, а третий я держал в этот момент в руках. Вполне добротный журнал "F-хобби", уже ушедший от самоделкинского пафоса доморощенных фэнзинов.

А периодические издания - это индикатор инициативы снизу. Какой интерактив в книге, какое обсуждение - а тут связь с читателями налицо. Подорожание книг ускорится, и эти журналы, получив дополнительный толчок уже по экономическим причинам, займут пустующее пространство фантастической периодики.

Есть еще и другое наблюдение - существует два типа распространенных объединений снизу. Чем-то Конвенты фантастов похожи на слеты КСП. До сих пор эта аббревиатура расшифровывается по-разному - не то конкурс самодеятельной песни, не то клуб.

Фантасты тоже поют много. По коридорам гостиниц бренчат гитары, половина писателей пишет не только прозу, но и стихи. И половина этих стихотворений положена на музыку.

Но в нашей стране самое крутое пиратство - пиратство музыкальное. Святое дело - переписать у друга кассету. Магнитофон системы "Яуза" - вот и все, а этого достаточно. Поэтому за музыку у нас платят хитро. А уж КСП с деньгами связано совсем непростыми узами.

С книгами несколько иначе. В отличие от людей с гитарами, что не стесняются называться бардами, за спиной у фантастов стоит книжная индустрия. "Эрика", которая берет четыре копии, осталась в прошлом. Сагу Толкиена, изданную на ксероксе в двадцать первом веке, представить тяжело.

Итак, в части инвестиционной привлекательности фантасты выигрывают у каэспешников в чистую.

Продолжая сравнения - людей было там много, точь-в-точь как народу на лесном слете-шабаше вокруг костра. Две - две с половиной сотни грязных тарелок и неопознанное количество народу, что тянулось в эту местность из Москвы просто так, без регистрации - на несколько часов. На живого Перумова поглядеть, за Лукьяненко подержаться, постоять рядом с Булычевым. Хотя имущественный ценз платы за проживание все же фильтровал публику. И вот появлялись на время любители. Подъезжали на пару часов и занятые люди - издатели, появлялись телевизионщики на своих хитрых машинках...

После беседы с этими телевизионщиками меня подловил один из главных людей в оргкомитете, позитивный человек Синицын, и строго спросил:

- Ну и что ты сказал в камеру?

- Все хорошо, - ответил я, продолжая щуриться от софитного огня, - все ништяк. Сказал, что к нам не зарастет народная тропа.

Глаза сурового Синицына потеплели, он смягчился и пошел дальше - устраивать чье-то бытие.

Впрочем, ничто мне не мешает видеть опасности этого движения. Потому как сообщество фантастов ведет себя, как лазерный луч в воздухе. Лазерный луч сам себе световод, в нем происходит отражение от внутренних стенок, самофокусировка. И теперь не то чтобы остальная литература не принимает фантастику, а часто фантастическое сообщество само проводит нечеткую, но очень оберегаемую границу с окружающим литературным воздухом. Часто валовой продукт фантастики перестают судить по литературным меркам. Но это отдельная угрюмая тема. Об этом - в следующий раз.

А в последнюю ночь я увидел внизу праздник. Это был день рождения каких-то заезжих бандитов, похожих на троллей. Тролли сидели угрюмо, сжимая свои кубки, и смотрели на пришедших из окрестных деревень несовершеннолетних эльфов. Славянская фэнтези смыкалась со всякой прочей.

Было темно, и только вспышки дискотечного огня озаряли царство Квасира.

Это была жизненная правда, разбуженная фантастами. И я понял, что пора рвать оттуда когти.