Константин Воронов Долгожданное ежегодное Послание президента Владимира Путина Федеральному собранию в целом продуктивно резюмировало затянувшиеся раздумья об итогах и ближайших перспективах международной политики России. Несмотря на формальный характер подобного рода акций, есть в них своего рода директивный характер и глубинный контекст. Если проанализировать динамику позиций Кремля, зафиксированных в этих, по сути, обращениях к нации (2000 год - международный раздел вообще отсутствовал, 2001 год - изложены общие принципы, 2002 год - установлены приоритетные направления внешней политики), то мы увидим, что сейчас сделано новое и своеобразное усилие.
Судя по тексту Послания (при всех содержащихся в нем мягких намеках и умолчаниях), международная сфера видится президенту и его спичрайтерам как жестко конкурентная среда, в которой для России больше вызовов, чем возможностей, хотя и сохраняются условия для развития. На основе национальной консолидации и подъема народного хозяйства (удвоения ВВП к 2010 году) ставится амбициозная, но достаточно туманная задача - занять достойное место в ряду ведущих держав. Среди глобальных факторов упоминания удостоились лишь СНГ как сфера жизненных интересов России и интегрируемая Европа как цивилизационный выбор и главный международный торгово-экономический партнер. Объединение в Большой Европе представляется достаточно далекой перспективой, тогда как дипломатию РФ ждет вязкое повседневное улаживание текущих проблем, подобно транзиту в Калининград, которому было уделено почетное место. Общее впечатление таково, что анализ нынешнего международного положения страны не входил в круг задач президента, однако, если бы он это сделал, ему пришлось бы сказать много неприятного элите и народу.
Модель международного поведения, которой намерена придерживаться Россия в нынешний непростой момент, свидетельствует о сложности и двойственности ее курса и задач. Заявление о том, что Москва не одобряет силовой подход при решении региональных и мировых проблем и выступает за сохранение роли ООН в качестве главной миротворческой организации, - это, по сути дела, открытая и принципиальная полемика с Вашингтоном, хотя США вообще в докладе отсутствуют. Даже если размолвку с Белым домом Кремль вскоре преодолеет, то тезис о "странах, присваивающих себе главенствующую роль", как фундаментальная позиция может привести к сокращению базы для хрупкого двустороннего сотрудничества. Но возникает немаловажный вопрос: а можно ли проводить одновременно "ультралиберальную" внутриэкономическую политику и "державный" курс на мировой арене?
Если сюда приплюсовать заявленную приоритетную задачу создания стратегического оружия нового поколения (БРПЛ "Гром", БРБД "Тополь-М", обновленный Ту-160 и оружие СВЧ), то даже при отказе от прежнего взаимного сдерживания на основе "баланса страха" вероятно, что этот качественно преобразующийся силовой компонент также может повлиять на российско-американские отношения. Хотя в докладе все острые углы сглажены и аккуратно обойден шлейф расхождений с США (создание НПРО, экспансия НАТО на восток и унилатеральность действий администрации Джорджа Буша), кое-кто в Москве все-таки с новым мировым порядком по-американски мириться не хочет.
Содержание и дух Послания отражают отсутствие больших надежд у нынешнего российского руководства на сотрудничество с Западом, прорывов здесь не ожидают. Этому способствовал крах иллюзий предыдущего периода, несбывшиеся чаяния 2001 г. о том, что "членство в ВТО должно стать инструментом защиты интересов России на мировых рынках". Теперь звучит лейтмотив о том, что "нас вытесняют с перспективных рынков" и существует угроза российским позициям. Центральной темой сотрудничества Москвы с западными державами, исходя из текста президентского Послания, останется "сохранение антитеррористической коалиции", однако на какой основе и в каком формате, также оставлено за скобками. Хотя необходимость наращивания антитеррористического взаимодействия создает необходимую базу и резервы широкого практического сотрудничества. О Китае, Индии, арабском мире и других игроках "большой шахматной доски" также ни слова, хотя в практической дипломатии, хочется верить, все будет наоборот.
Нарисовав картину путешествия в будущее, президент все же считает, что дело для нас небезнадежно. Хотя если причислить к международной сфере еще финальное замечание Владимира Путина о желательности "большей патриотичности" со стороны российских деловых кругов, можно задуматься. Его призыв-пожелание свидетельствует, видимо, о необходимости большей общественной поддержки международной линии Кремля, в том числе в качестве "энергичного импульса" для государственной бюрократии - единственного архитектора и исполнителя в этой сфере. Неясно только, откуда это все возьмется: ведь по характеру собственности и по направленности экономической деятельности наши олигархи и бизнес-элита - вульгарные компрадоры.
Если сравнивать четвертое Послание президента РФ с аналогичными выступлениями лидеров Запада (а не с ритуалами ЦК КПСС), очевидно, что мы осваиваем тот же жанр. Провозглашая генеральные общенациональные цели с некоей риторической нагрузкой, руководство тем не менее четко, почти по-столыпински обозначает приоритеты: нам нужна великая Россия! А для этого надобно при всей вынужденности необходимого маневрирования выстраивать такой курс, который не походил бы на метания той девицы, что и честь хочет соблюсти, и капитал приобрести.
