Товарищ Си сделал ставку на товарища Лулу

Фото Reuters

В Пекине прошла встреча на высшем уровне в формате «Китай – Латинская Америка». В ней приняли участие все страны континента, которые поддерживают с КНР дипломатические отношения (часть карибских стран по-прежнему признают Тайвань, как и три континентальных латиноамериканских государства – Белиз, Гватемала и Парагвай). Пока Россия и Соединенные Штаты решают за спиной Евросоюза, что делать с Украиной, Китай занимается экономической и инвестиционной дипломатией с целью добиться максимального расширения своего присутствия в Западном полушарии.

Особое внимание на этом саммите китайцы уделили Бразилии – самой многонаселенной и мощной экономической державе Южной Америки. К дружеским личным отношениям, сложившимся между первыми лицами двух государств, практически ежедневно добавляется взаимный экономический и инвестиционный интерес. В Пекине бразильского президента Луиса Инасиу Лулу да Силву принимали с теми же почестями, с которыми чуть раньше в Москве Россия принимала председателя Си Цзиньпина.

С учетом того, что с 2023 года (момента возвращения на пост президента страны) это был второй визит Лулы в КНР, местные деловые круги особое внимание уделили представительной бизнес-делегации из Бразилии. Обе стороны решили и дальше обмениваться опытом вывода из состояния бедности миллионов собственных граждан, а также расширять сотрудничество и обмены в сфере образования, культуры, студенческих программ.

Бразилия и Китай, основательно напуганные американским повышением тарифов, решили активизировать двустороннее сотрудничество, в том числе в совместные проекты, где китайцы предоставляют деньги, а бразильцы – объекты под добычу природных ископаемых и выращивание сельскохозяйственной продукции. Также символично, что товарищ Си называет теперь коллегу Лулу надежным стратегическим партнером и верным другом. Ранее таких слов удостаивался только президент России.

Китай и Бразилия подтвердили готовность к 2028 году полностью перейти на расчеты в национальных валютах, избегая оплаты в долларах США. Задача эта в принципе решаема. Объем двусторонней торговли сейчас превышает 160 млрд долл. и растет ежегодно на 10–12%. К тому же Китай – главный инвестор в бразильскую экономику (более 50 различных проектов на 72 млрд долл.), где приоритет – налаживание транспортного маршрута от берегов Атлантического океана в Бразилии к побережью Тихого океана в Перу.

Планируется, в частности, что к 2028 году заработает транспортный и логистический коридор для доставки по нему товаров из Бразилии по железной дороге к перуанским портам Тихого океана, а оттуда – в порты КНР. Никаких кредитов Всемирного банка или Межамериканского банка развития, находящегося под контролем США, для этого не потребуется. Китайцы берут на себя половину стоимости прокладки железной дороги от Бразилии до Перу, а вторую часть средств планируется получить от частных инвесторов. Ранее именно китайцы профинансировали сооружение порта Чанкай в Перу, выделив на это многомиллиардный кредит.

КНР не забывает и об остальных латиноамериканских странах. Пекин планирует в ближайшие три года выделить более 10 млрд долл. (выделяться эта сумма будет в китайских юанях, а не в американской валюте) в качестве кредитов государствам Латинской Америки и Карибского бассейна. Реализуются исключительно важные для КНР проекты в сфере транспортной инфраструктуры, сельского хозяйства, энергетики, добычи полезных ископаемых. С учетом того, что никаких конкурентов в регионе с точки зрения расширения инвестиционного сотрудничества у Пекина нет и не предвидится, латиноамериканские государства готовы на самое широкое взаимодействие с китайской стороной по всем предлагаемым ею направлениям.

Здесь стоит выделить три весьма важных для понимания ситуации в регионе момента, которые будут мешать китайской как торговой, так и инвестиционной экспансии в Латинской Америке. Во-первых, Китай рассматривает сотрудничество с ней как своего рода временный выход из непростого положения, сложившегося из-за торгово-транспортной закрытости Европы для проекта «Пояс и путь» в условиях, когда сбыт китайских товаров остается важным элементом внешнеэкономической политики Пекина. Во-вторых, многие правительства региона сильно зависят от США. Но даже те из них, кто от Соединенных Штатов относительно независим, скорее всего будут проводить в отношении Китая сдержанную и во многом выжидательную политику, даже понимая, что средств и инвестиций у того хватит на всех. Им придется учитывать весьма агрессивный курс, который проводит Дональд Трамп в плане усиления тарифного давления и максимального ограничения присутствия в Латинской Америке КНР.

Американский президент уже демонстрировал, что приток не на словах, а на деле китайских инвестиций в регион при существующем положении дел противоречит интересам Соединенных Штатов. Все видели, каким образом США «поставили на место» правительство Панамы, заставив его выпроводить из зоны Панамского канала китайские компании, и как Белый дом обходится с правительствами Венесуэлы, Колумбии и ряда центральноамериканских стран при решении вопросов не только нелегальной миграции, но и экономического присутствия Китая.

Отсюда – в-третьих. Многое будет зависеть от того, заладится ли конструктивный диалог – в том числе в сфере тарифов и двусторонней торговли – между Трампом и товарищем Си. Если американо-китайские отношения будут по-прежнему весьма напряженными, то и латиноамериканские лидеры будут вести дела с Пекином максимально прагматично и взвешенно, какие бы им ни сулили льготы и выгоды от подобного сотрудничества. Но если руководители США и КНР каким-то образом поладят, что не исключено, то по ряду проектов на континенте деловые интересы Пекина и Вашингтона могут и совпасть.