Наталья Кузнецова рассказала об интерпретации научного текста как исторического источника. Фото автора
В Институте истории естествознания и техники им. С.И. Вавилова РАН прошли Вторые чтения по историографии и источниковедению истории науки и техники «История науки: источники, памятники, наследие». Актуальность историко-научной проблематики хорошо отражена в перечне организаторов конференции: Российская академия наук, ИИЕТ РАН, Архив Российской академии наук, Министерство образования и науки РФ, Российский государственный гуманитарный университет, Министерство культуры РФ, Российская государственная библиотека. В рамках чтений работало три секции: «История науки и техники: историография», «История науки и техники: источники», «История науки и техники: представление и популяризация». Кроме того, прошли историографические чтения памяти выдающегося отечественного историка науки и науковеда, члена-корреспондента РАН С.Р. Микулинского (1919–1991).
Как отметил Симон Илизаров (ИИЕТ РАН), сегодня перед исследователями стоит проблема не столько поиска источников по истории науки и техники, сколько выбора необходимых источников из огромного массива открывшихся в начале 1990-х годов. И все же директор Архива РАН Виталий Афиани заметил: «Несмотря на проделанную историками-архивистами предшествующих периодов работу, научная, фундаментальная история академии так и остается ненаписанной… Потребуется рассекречивание архивных документов, хранящихся в Архиве президента РФ, Российском государственном архиве новейшей истории и Архиве РАН».
Однако удивительно: источником по истории науки и техники могут быть самые неожиданные объекты материальной культуры. Член-корреспондент РАН Юрий Батурин (ИИЕТ РАН) начал свое сообщение с несколько парадоксального и даже обескураживающего утверждения: «В историю пилотируемой космонавтики с первых ее строк, появляющихся в письменной форме, могут быть внесены (и иногда вносятся) существенные корректировки, искажающие реальную картину нештатных и иных проблемных ситуаций, возникающих в ходе полета». Причинам этого был посвящен его доклад «Экспресс-отчеты экипажей и другие первичные источники информации по истории пилотируемой космонавтики». Однако до сих пор, по словам Батурина, данные телеметрии как исторический источник не используются.
Роман Фандо (ИИЕТ РАН) в сообщении «Карикатура как историко-научный источник» вполне убедительно показал, что даже научная карикатура и шаржи могут помочь в воссоздании социокультурной среды, в которой работают ученые. Мало того, зачастую «особенностью научной карикатуры, выполненной самими учеными, является портретное сходство изображаемых героев». Не менее «экзотический» исторический источник проанализировал Игорь Юркин (ИИЕТ РАН) в сообщении «Фильмы ужасов как источник для реконструкции представлений о науке и ученом в массовом сознании американского зрителя 1930-х годов (на материале фильмов о Франкенштейне кинокомпании «Юниверсал»)». Главная идея – «…вглядываясь в рассчитанную на массового зрителя кинопродукцию, можно выявить в ней его представления об окружающем мире, в том числе и о месте в нем науки».
Методологически важный доклад представила профессор Наталия Кузнецова (РГГУ) «Научный текст как исторический источник (опыт методологической рефлексии)». Научный текст – что это такое? Как анализировать знание, которое зафиксировано в тексте? Вопросы не такие простые и постоянно актуальные для историков науки. Вариантов ответов на них несколько. «Как удачно однажды выразился Мишель Фуко, знание прошлого – не «аргумент», а «монумент», – замечает Кузнецова. – История науки в таком плане – это археология познания».
Михаил Сергеев 
